Тем временем разговорчивый Леопольд уже ввел Гарри и Лауру в курс дела.
— Белорусские художники! — воскликнул Бешеный Гарри, хлопнув себя по колену. — Пристрелить бы этого пастора пару раз.
— Я с самого начала его подозревал, — сказал Леопольд. — Я что-то такое и предчувствовал.
— Да, как-то подозрительно себя вел, — подтвердил Сергей. — А я ничего не заметила, — честно призналась Белла. — Лаура бы его сразу раскусила, — сказал Бешеный Гарри, подвигая к девочке стакан сока и пирог.
— Спрут предательства свил гнездо в сердце Святой Церкви! — подытожила та, откусывая от пирога.
— А ты почувствовал предательство? — со странной ухмылкой спросил Сергей растерявшегося Марка.
— Нет; кажется, — замявшись, ответил юноша, потирая ладонью шею.
— Не смог доконать этот мир комфортом и благополучием, так решил свалить в мышке, — уже спокойно произнес Бешеный Гарри, имея в виду Боба.
— Ты бы покушал, — предложила ему девочка.
— В смысле… не доконал благополучием? — переспросил Марк.
— Как обычно доканывают. Так уже было много раз, — сказал Гарри и провел рукой над столом, решив, что у них есть время для небольшой презентации.
Между чашками, тарелками и корзинкам и появились небольшие, но явно доисторические деревья, между которыми, в свою очередь, шныряли еще меньшие по размерам доисторические животные. Впрочем, движения их становились все более медленными, а сами они — все более крупными.
— Это терапсиды, — пояснил Гарри, — они жили еще до динозавров. Благополучие их стало расти, и сами они стали расти. Все, кроме тех, кто жил в норах и был ограничен и в росте, и в комфорте. Комфорт противен мирам, и терапсиды вымерли. Остались только те из них, кто был лишен радостей полного комфорта, кто жил в норах и не мог расти. Они и стали предками млекопитающих.
Все с интересом разглядывали бегающих по столу зверушек, а Гарри еще раз сделал взмах рукой, и вместо терапсид появились маленькие динозаврики, которые также постепенно стали увеличиваться в размерах.
— Потом место терапсид заняли динозавры, и тоже благодаря комфорту и благополучию выросли в размерах.
— И тоже повымирали, — сказала Лаура, для которой излагаемые факты были явно хорошо знакомы, и она развлекалась, гоняя динозавриков ложкой по столу.
— Да, — продолжил Гарри, — в качестве повода выступает обычно какая-нибудь не самая страшная катастрофа, запускающая механизм самоуничтожения. Остались только те динозавры, которые не могли расти в силу объективных трудностей, а именно — летающие, которые и стали прародителями птиц.
— А теперь растут люди, — сказала Лаура, беря с большой тарелки печенье.