– Ничуть. Это ее выбор. Теперь я на сто процентов убедилась, что наши чувства друг к другу взаимны.
– Иногда Каспар разговаривал со мной об отношениях с Юлией. Он, конечно, был замкнут, но иногда, особенно после двух бутылок крепкого пива, становился разговорчивым. Мне жаль, что тебе пришлось терпеть такое отношение к себе со стороны мамы.
– Эх, Томас… За свои двадцать восемь лет я такого насмотрелась, если честно. Да, моя мать не лучшая, но есть семьи и похуже. Я просто решила оставить все это в прошлом. Да, я до сих пор зла на мать. И после того, что она оставила меня одну в горе… не знаю, когда стану ее воспринимать всерьез… не знаю, когда прощу… Но нужно жить дальше, – девушка несколько секунд помолчала, глядя на тарелку. – И после смерти папы… надо… надо… жить дальше.
Томас смотрел, как Эрна закрывает лицо руками и пытается успокоить себя. Но ничего не выходило. Слишком рано. Слишком свежи воспоминания. Томас осторожно пододвинул табурет и прижал ее к себе. Девушка не сопротивлялась, наоборот, она прильнула к нему, как к старому знакомому, крепко обхватила его шею руками и, наконец, позволила себе разрыдаться на широком плече Томаса. Он гладил ее по спине, вперив безучастный взгляд в пространство. Они просидели так несколько минут, пока мужчина не заговорил:
– Знаешь, Эрна, порой я очень удивляюсь простым людям. Они не осознают, что все проблемы заключены в их головах. Ведь даже хороня близкого человека, можно радоваться.
Эрна высвободилась из объятий Томаса и с удивлением посмотрела на него заплаканными глазами, приподнимая брови.
– Я хочу, чтобы ты взглянула на смерть отца с другой стороны. Он больше не мучается. Он спокоен… счастлив! – на лице Томаса заиграла улыбка. – А ведь мог до сих пор лежать в той кровати и считать дни до смерти.
Эрна вытерла рукой слезы, косясь на мужчину.
– Томас… ты меня пугаешь такими рассуждениями…
– Почему? – удивился мужчина. – Разве Каспару не было лучше умереть?
– Ты… может быть… но… это звучит очень странно, Томас…
– Я просто прошу тебя посмотреть на всю эту ситуацию с другой стороны. Твой отец больше не страдает! Он свободен. Я уверен, если бы он мог сейчас прийти с того света, он бы сказал, что рад был умереть.
Эрна несколько секунд молчала. Она прожигала Томаса взглядом, подбирая в голове слова. Возможно, в его рассуждениях и была доля истины, но говорить так открыто об этом, когда они только вернулись с кладбища…
– Это очень странно… Прости, Томас, но я думаю, тебе стоит уйти.
Эрна хотела встать и пройти в свою комнату, но мужчина схватил ее за руку и усадил на место.