Фактиков в самом деле было море.
Но они не объясняли массивного, мощного факта: на объекте нет восьмидесяти трёх человек и сорока семи единиц оружия! Включая автоматы ТКБ-22, пистолеты ТТ, пулеметы Калшникова, снайперские винтовки Драгунова, а также снаряжённые магазины, гранаты… хоть плачь! И куда они делись?
Что известно на данный момент?
Согласно записям в текущей документации, весь личный состав без изъятия пребывал на территории периметра до ночи 21-22-го.
Всё.
Дальше следовали, по выражению генерала Кречета, «башни из слоновой кости», сиречь высокие эмпиреи, в которых с наслаждением витал Андрей Крапивин. Версии, дедукция, выводы… без железных, неопровержимых улик.
Была одна версия. Одинаково гадкая и неправдоподобная. Насчёт того, что персонал в полном составе отправился в самоход, а проще говоря, дезертировал.
Но куда и, главное, зачем, скажите на милость, товарищи?! И отчего дезертиры не выгребли всю оружейку и провиантскую дочиста? Ведь могли. И даже должны были. Далеко ты уйдёшь в Пустоши без банального патрона и жратвы? Вот то-то.
На секундочку допустим, что взвод спецназа мог слинять. Например, к бандитам. К банде легендарного Нагана, которая окопалась на мобилизационных складах за Наро-Фоминском. Но профессор Сидоренко и замдиректора «Спецмонтажа» Бальмонт слинять никак не могли. Что им делать у бандитов?
Предположить, что их вывели за периметр и там аккуратно шлёпнули, тоже можно, но всё равно объяснить, что многоопытные вояки перед самоходом не запаслись снаряжением – нельзя.
«Неужели же, неужели же проклятые мимикраны? – думал Карибский, гипнотически уставившись в экран, на котором часовой при посредстве цифрового носителя отплясывал в трёхкратном ускорении. – Для карьеры оно неплохо, м-да. Оставят в Победограде как ведущего специалиста в области. Но это что же за мимикраны, что сумели подчистить такой объект! Да так, что ни одна камера ничего не заметила! Даже всеведущая „Сетунь“, которая обязана была сопоставить несоответствия и поднять тревогу! Не нагрести бы тоски с такими мимикранами, ведь так и карьера может того, досрочно выйти! В каком-нибудь леске с начисто выжженными мозгами!»
Додумав грустные мысли, Карибский глянул на хронометр. До планёрки оставалось четверть часа.
Он откатил стул к другому терминалу и в пятый раз включил запись из КШМ начальника объекта.
Что-то там произошло, что-то нехорошее. Это было яснее ясного.
Вот на отметке 00:24 дежурный поднимает трубку. Долго, секунд десять, вслушивается, убирает от уха и, кажется, дует в микрофон. Снова слушает. Кладёт на стол. Поднимается, берёт автомат из стойки, что-то говорит оператору связи и оператору ТСО и выходит в дверь. Спокойно выходит. Операторы переглядываются, берут автоматы и следуют за ним, тоже прогулочным шагом. Ремень ТКБ последнего цепляется за гроссбух на столе и стаскивает его на пол. Книга падает, бумаги рассыпаются. Оператор смотрит на них и выходит в дверь.