Ферзь вперил в деловых свой фирменный кинжальный взгляд, на который можно было опереться, если не страшно посечь себя до крови. Обвёл всё собрание. Долго задержался на Рыбаке.
Тот смотрел прямо и глаз не опускал, что Ферзю понравилось.
– Согласны, – сказал бригадир.
А его орлы хором закивали: да, мол, согласны.
Я же невольно восхитился.
Сразу видать, отчего гражданин Фрязин за начальника! Вроде и не при делах, а залётных подвёл под обязательство – не соскочишь! Соскочить то есть можно. Прослыв окончательными пустобрёхами – кому такая заметка в личном деле нужна? Правильно: никому. Плевать, что у вольных людей и личное дело, и заметка в нём чисто умозрительные. Хоть и не на бумажке, а мажет, как сажа!
– Эй, Малой! – позвал Ферзь. – Чего замер? Возьми в буфете коньяку и начисли, как положено. Закрепим соглашение.
Закрепляли далеко за обед, мы с Татьяной с ног сбились. До чая руки так и не дошли, самовар пыхтел впустую, разве что уюта, столь любимого атаманом, в горнице набралась такая плотность – хоть ножом режь.
А после, когда я пробирался в кабак, меня отловили деловые. Резаный и заводной Коля. Оба пьяные, но в меру, рассуждения и памяти явно не утратившие.
– Погодь, погодь, Малой, – сказал Резаный. – Куда так спешишь?
– А? – обернулся я.
– Бэ! – передразнил Коля. – Как тебя зовут, Вакса?
– Толей, – ответил ваш рассказчик.
– Вот что, Толя. Вижу, ты малый подвижный и не дурак. Есть разговор. Пообщаемся? – спросил Резанный.
Пообщались, а куда мне было деваться?
* * *
Надо понимать, что из себя представляли наши Склады.
Нормальная такая воинская часть на охране мобзапаса.
Два десятка капитальных кирпичных лабазов (собственно, хранилища всякого ценного барахла), стоявших в две линии. Ротная казарма, небольшой офицерский корпус, баня и клуб, что расположились квадратом с торца линии складов.
Пространство между ними занимал бывший плац, а теперь просто площадь.
По другую сторону от казармы, бани, и так далее находился гараж – здоровенный такой ангар и котельная с пристроенным угольным хранилищем.
Вот и всё.
И забор вокруг с караульными вышками.
С тех пор наша внутренняя топография здорово поменялась. Отдельных домиков понастроили. Офицерский корпус превратился в Терем, а клуб – в кабак. В котельной всеми правдами и неправдами оборудовали ТЭС на аногенных «теплушках». А кислый забор, которого я, понятно дело, не застал, превратили в натурально крепостную стену с земляной обваловкой, рвом и всем, чем положено.
Без стены никак нельзя. Пустошь, мутанты, соседи, и непонятно, кто страшнее.
На Складах к моменту моего исторического появления проживало человек около четырёхсот. Это если с бабами считать. Активных членов ОПГ, бойцов то есть, насчитывалось голов двести. Если же кто-то взялся бы нас штурмовать, Ферзь мог выставить под сотню дополнительных стволов, включая всякую шушеру, необученную, но пригодную к переработке в пушечное мясо. Вроде вашего рассказчика, молодого и ретивого.