«Чёрный не кинул нас, а преподал урок. Причём хороший урок, даже я кое-что понял об этом мире. Пошли в казарму, а то наш гость не прибрался за собой. Да не бойся ты, в округе ни одной живой твари.»
На расстоянии трёх метров от входа в казарму лежало первое тело Старшей гончей. Вернее, куски тела, изрубленного чем-то бритвенно острым. На входе валялись ещё две туши — определил по количеству голов.
В общей сложности Чёрный убил трёх Старших, пять Средних и дюжину Младших гончих. Средние и младшие твари были просто заколоты, без превращения тел в нарубленный фарш. Две зверюги, сброшенные мной со стены, так и валялись в одной из комнат, вместе с разбросанными осколками костей. Моё тело сожрали начисто.
А ещё Чёрный оставил послание. На стене, внутри несостоявшегося убежища, чем-то острым была высечена надпись:
«Никому никогда не доверяй!»
На месте, где располагалась точка восклицательного знака, в щель между блоков был воткнут мой нож. Правда, я узнал его лишь благодаря рукояти, на которой висела моя сумка. Маленький сапожный косяк преобразился в полноценный свинорез, с длинной лезвия сантиметров в двадцать.
Ворон, приземлившись ко мне на плечо, внимательно осмотрел клинок своим кровавым глазом и сделал вывод:
«Знатно гость твоё шило усилил. Не иначе, как сферу осколками заполнил. Наконец-то у одного криворукого ущлёпка появилось нормальное оружие.»
Взявшись за рукоять ножа, я почувствовал, как ладони коснулся жар, скрытый в лезвии. Не осознавая, что делаю, я перевернул клинок обратным хватом, и с силой вонзил остриё в бревно, прислоненное к стене. Увы, ничего необычного, что я ожидал увидеть, не случилось.
Молотот я обнаружил там, где оставил — в дальнем левом углу убежища. А ведь после пробуждения его там не было!
«Хватит в игрушки играться, салага. Пора готовить тёплый приём ночным гостям!»
И мы приготовили. Вернее я, ворон только указывал, что мне делать, и периодически проводил разведку ближайшей местности. Потрудились на славу, я под конец не чувствовал ни рук, ни ног, а спина ныла, прося пощады.
Взобравшись на стену по одному из трёх подъемов, я с удовлетворением осмотрел проделанную работу. Похоже, ночь будет весёлой.
«Ложись спать, жертва регулярного недоедания. До темноты ещё пару часов, позже я могу пропустить какую-нибудь тварь, так что восстанавливай силы.»
Не обращая внимания на очередное оскорбление, я прошел по краю внешней стены и спустился в угловую комнату. Увы, удобства по прежнему отсутствовали, поэтому лёг прямо у стены, прогретой дневной жарой, подложил руки под голову и тут же уснул.