Так что я имел честь побывать в кругу большого военного начальства в рождественские дни 1945 года, накануне последнего наступления наших войск – за освобождение Польши и других государств Европы.
К сожалению, бумага, на которой был нарисован портрет генерала, не «терпела» стирания карандаша резинкой. Она размазывала ретушь, втирала её в поры бумаги, оставалось пятно.
– Товарищ генерал, – доложил я, – легче и лучше сделать новый портрет, чем вписать один орден в старый. Чтобы вписать его на положенное для него место, сперва нужно резинкой стереть все нарисованные ордена и медали, а затем нарисовать их вновь, добавив новый.
Генерал согласился со мной, сказав:
– Ладно, отдыхай, как все. В другой раз вернёмся к этой теме, когда закончим войну. Победа уже близка. Гуляй.
Позже я узнал, что генерал – сын художника, сам умеет рисовать, играет на разных инструментах и ценит искусство. Поэтому генерал окружал себя умельцами, мастерами искусств на все руки.
И.М. Пырский, уже будучи в звании генерал-полковника, умер после войны и похоронен в Москве, на Новодевичьем кладбище. Я был у его могилы, увенчанной фотопортретом. На меня смотрели те же светлые, добрые и умные глаза. То же волевое лицо, но с добавлением возраста и следов жестоких боёв за освобождение Варшавы, взятия Берлина и завершения Великой Отечественной войны 1941–1945 годов.
«Признание» (портрет Ю.А. Ганфа)
Немного отвлекусь. Весной 1962 года я попал в 1-ю Московскую больницу Минздрава РСФСР с диагнозом атеросклероз, ишемическая болезнь, аритмия сердца с расширенным левым желудочком. В те же дни находился в той же больнице Народный художник РСФСР Ю.А. Ганф, автор многих карикатур в журнале «Крокодил», который я выписываю все послевоенные годы. Карикатуры его весьма выразительные, помещены обычно либо на первой, либо на последней странице обложки журнала.
Когда я узнал, что Юлиан Абрамович больной ходячий, сам ходит в столовую на завтрак, я решил встретиться с ним и познакомиться. А кто я такой, чтобы вступить в контакт со столь известным и заслуженным художником? Как-то раз, узнав, что он в столовой завтракает, я зашёл туда, сел за его стол и тихо произнёс:
– Юлиан Абрамович, а я ваш поклонник с 1930 года, когда стал редактором световой газеты в Одесском Автодорожном техникуме (студентом которого был в 1930–1932 годах).
– Ну, это весьма приятно слышать. И чем я могу вас благодарить? – спросил Ганф, спокойно допивая чай.
– Независимо, согласитесь ли вы или нет, вас я нарисую, – решительно и так же тихо, как он, заявил я ему.