— Можно мне ее увидеть?
— Конечно. Я сама отвезу тебя в больницу, если захочешь. Но это можно будет сделать только вечером или, возможно, завтра.
Ханна сидела напротив Веры спиной к окну. Волосы светились, озаренные солнцем, как нимб.
— Хочешь, я позвоню твоему отцу и попрошу приехать?
Лучше действовать по уставу.
— Нет. Он в Лондоне. Он теперь живет там.
— Сколько тебе лет, Ханна?
— Восемнадцать. — Она ответила механически, слишком шокированная, чтобы возмутиться вопросом.
Значит, взрослая. Опекун не нужен. По крайней мере, по закону. Но все равно она выглядела как ребенок.
— Есть кто-нибудь, с кем бы ты хотела побыть? Родственник?
Она посмотрела на Веру.
— Саймон. Пожалуйста, позовите Саймона.
— А это кто?
— Саймон Элиот. Мой парень.
Она помолчала. Потом, несмотря на печаль и шок, поправилась, немного воодушевившись от этих слов:
— Мой жених.
Вере хотелось улыбнуться. Значит, они спят. Кто сейчас женится в таком юном возрасте? Но она продолжила говорить серьезным тоном:
— Он живет поблизости, да?
— У его родителей этот большой белый дом на другом конце деревни. Вы проезжали мимо. Он учится в Дареме. Приехал домой на пасхальные каникулы.
— Может, ты ему позвонишь? Попроси зайти. Или хочешь, чтобы я с ним поговорила?
Вера подумала, что родители мальчика смогут позаботиться о Ханне, если больше у нее никого нет. По крайней мере, пока они не свяжутся с отцом и не привезут его из Лондона.
Ханна уже достала сотовый и набирала номер. В последний момент, когда он начал звонить, она передала телефон Вере.
— Вы не против? Я не могу об этом говорить. Что я скажу?
— Эй, привет. — Голос звучал ниже, чем Вера ожидала, тепло и сексуально. Она подумала, что с ней никто не говорил в таком тоне.
— Это инспектор Вера Стенхоуп из полиции Нортумберленда. Произошло несчастье. Мама Ханны умерла. Ханна попросила меня связаться с вами. Вы можете приехать? Нужно, чтобы кто-то с ней побыл.
— Сейчас буду. — Телефон отключился. Ничего лишнего. Вера обрадовалась, что Ханна не спуталась с каким-нибудь идиотом.
— Он в пути, — сказала она.
Пока они его ждали, Вера заварила чай. Ей ужасно хотелось выпить чашку чая, да и голод не особенно утолился пирожком. В таком доме наверняка найдется печенье. Может, даже домашний пирог.
— Чем твоя мама зарабатывала на жизнь?
Вера включила чайник и повернулась обратно к Ханне, которая по-прежнему сидела, уставившись в пространство. Ничто в доме не указывало на ее профессию, зацепиться было не за что, но Вера подумала, что это что-то из области искусства. Все в доме — мебель, фаянсовая посуда, картины — стоило недорого, но подобрано со вкусом.