Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха (Арье) - страница 43
До того как попасть в Соединённые Штаты Америки Фёдор Дмитриевич Морозов держал в Симбирске фабрику по производству сукна, где, в частности, на протяжении Первой мировой войны (в 1914–1917 гг.) шили и военную форму. Однако сразу сделаем оговорку, что несмотря на общую фамилию и род деятельности купцы Морозовы из Симбирска не имели никакого отношения к легендарным московским текстильным фабрикантам Морозовым[27]. Но и для тех, и для других революционные потрясения 1917 г. означали конец привычных купеческих дел. Оставшись без национализированного предприятия и не желая становиться случайными жертвами Гражданской войны, симбирские Морозовы довольно быстро приняли решение эмигрировать.
Первым приютившим их заграничным городом стал Харбин, который в 1920-е годы внезапно для самого себя оказался домом для свыше 100 000 русских эмигрантов[28].
Для интересующихся русской историей рубежа XIX–XX веков название города «Харбин», можно сказать, знаковое. Его в первую очередь связывают со значительным наплывом русских беженцев, покинувших родину после окончания Гражданской войны. Действительно, Харбин стал одним из самых значительных мировых центров эмиграции из Российской империи. Между тем основанный в конце XIX века Харбин задумывался как одна из опорных станций Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Именно этот отросток от Транссибирской магистрали обеспечивал присутствие русских в Китае, который на тот момент стал предметом пристального интереса мировых держав.
В общей сложности можно выделить два основных этапа переселения людей из России в Харбин: первый – это период его строительства, начиная с 1898 г., второй – после революции, преимущественно в начале 1920-х годов. Контингент этих двух волн в массе своей сильно отличался. На первом этапе поселение нуждалось в архитекторах, строителях, технических специалистах-путейцах, инженерах и военных. Чуть позже к ним присоединились купцы, поскольку выгодное расположение Харбина обеспечивало развитие торговли. Харбин быстро стал преимущественно русским городом, однако в то же время его многонациональность по-настоящему потрясает. Татары и евреи, китайцы и эстонцы, немцы и поляки – каждая диаспора смогла найти свою нишу в Харбине, каждая строила свои храмы и не мешала соседям. Таким образом, торговый город с этнической точки зрения стал Россией в миниатюре, ведь здесь были представлены почти все населявшие её народы.
Харбин начала 1920-х гг.
Вторая же волна привела с собой, с одной стороны, крестьян и казаков, с другой – интеллигентов и значительное количество творческих людей, благодаря чему в Харбине очень быстро возникли свои театры, синематограф, редакции 24-х печатных изданий, кафе и рестораны, библиотеки и музеи и, наконец, собственные высшие учебные заведения, собравшие самый блистательный профессорский состав. Пожалуй, в момент расцвета Харбина не было такой области знаний, специалиста в которой здесь нельзя было бы отыскать: начиная с химии и заканчивая китаеведением.