Что же представляли из себя эти островные сладости (по-японски – «вагаси»), которыми баловали японских детей ещё задолго до появления шоколада в самой Европе? Многих из нас одно только перечисление ингредиентов заставит удивиться и даже оторопеть: красная фасоль, подслащённый рис, водоросли агар-агар, зелёный чай… Но не торопитесь с выводами! Если о вкусовых достоинствах вагаси ещё можно поспорить (хотя кто же спорит о вкусах?), то внешний вид каждой такой «конфеты» тянет как минимум на маленький кулинарный шедевр. Чтобы убедиться в этом, достаточно просто посмотреть на пастилу ёканцвета насыщенного берилла[31] или на персиковый бисквит касутэра, напоминающий розовые щёчки молодой девушки. Даже самый предвзятый обыватель будет вынужден признать, что невзрачный коричневый шоколад едва ли мог соперничать с искусно выполненными вагаси. А красота еды для японца – не пустой звук!
И тем не менее постепенная вестернизация Японии, хоть и медленно, но давала свои всходы. Молодому поколению хотелось прикоснуться к чему-то новому, перенять европейские привычки, благодаря чему западные вкусы начали постепенно влиять на каждодневный быт японцев.
И всё же, почему Фёдор Морозов избрал в качестве своего источника дохода именно шоколадное дело? Не проще ли было оставить его опытным специалистам – бельгийцам или французам, а самому заняться чем-то иным? Но если мы проведём небольшое исследование истории производства шоколада на рубеже XIX–XX веков, то всё сразу же встанет на свои места, а выбор Морозова окажется вполне закономерным и в чём-то даже прозаичным.
Благодаря усилиям таких российских кондитеров, как Борман, Эйнем, Абрикосовы, чьи достижения неоднократно отмечались до революции призами на международных выставках, понятие «романовский шоколад» прочно вошло в обиход как на Западе, так и на Востоке. В начале века это словосочетание стало определённым брендом, залогом качества и элитарности продукта, благодаря которому российский шоколад высоко ценился на мировом рынке. Поэтому в определённом смысле можно сказать, что Морозов решил использовать широко известный бренд «романовский шоколад», под которым, в сущности, понимался любой качественный шоколад «а-ля рюсс»[32].
Итак, в 1931 г. в центральном районе Кобе по адресу: Tor Road, 103, Фёдор Дмитриевич Морозов открывает свой первый магазин, продававший конфеты собственного производства. Если проводить параллели, то улица Tor Road стала в Кобе чем-то вроде Немецкой слободы в Москве времён Петра I. Во многом именно Tor Road предвосхитил современную многоликую Гиндзу (Ginza) – знаменитый квартал магазинов и развлечений на любой вкус (но не на любой кошелёк). Название компании дали хоть и незатейливое, зато понятное и хорошо запоминающееся – «Confectionery