Люди спокойно ходили по всему Крому, никаких замков нигде не висело. Большую часть представляли дети в простых застиранных одеждах. Совсем малышей я не увидел, все были старше десяти. Они сновали абсолютно везде и приставали к Аранту с какими-то вопросами насчет занятий, бросая на меня любопытные взгляды. Естественно, спрашивали и обо мне:
- А кто это?
- А почему у неё такое лицо?
- А почему она так одета?
- Как-как её имя? Какое странное! - и так далее и тому подобное.
Арант отбивался, но безуспешно. Самые наглые прыгали вокруг и дергали меня за волосы грязными руками, так и норовя ткнуть в лицо. Я молчал на полных правах ничего не понимающего иностранца и с благостной улыбкой просветленного Будды любовался пейзажем.
Дети. Множество вездесущих детей. Прямо в больничном комплексе, где как минимум изучали болезни. Не нужно обосновывать и осознавать, Тихон Викторович. Это всё магия. Здесь всех лечила магия, Равновесие и вера в Осмомысла…
Всех лечила и меня вылечит.
Из медитации больше похожей на прострацию меня вырвал громкий звук колокола. Дети замолчали, прислушались к перезвону и с радостным гиканьем помчались к Дому воспитанников. Арант припустил за ними, цапнув меня за руку. Эта манера - чуть что хватать и трясти - уже начинала раздражать. Особенно раздражало то, что на его один спокойный шаг мне приходилось делать два.
- Колокольный звон! – на ходу сказал Арант и выразительно погладил себя по животу. – Кушать!
И точно, изо всех уголков Крома Порядка к трапезной потянулись дети, а также люди в черных и синих одеждах – послушники и мудрецы, как мне сказал Арант. Не было только никого в зеленом, хотя я видел нескольких бодрых мужичков у снадобницы. Возможно, зеленое носил высший руководящий состав их ордена и ел соответственно не в общей трапезной, а где-то отдельно.
Трапезная представляла из себя большущий зал с тремя длинными накрытыми столами. За столами стояли простые лавочки. Порадовало то, что на всех готовили одинаково, в том числе и на детей. И впервые увиденные за эти дни элементарные умывальники в холле, вокруг которых толпилась ребятня. Я, довольный, отстоял очередь и сполоснул руки, несмотря на недоуменный взгляд Аранта. Ну да, грязи же не видать, зачем воду тратить?
Кормили скудно и просто. На обед предлагали сыр, хлеб, чуть теплую густую похлебку на яйце и пирожок к чаю. Арант посадил меня к воспитанницам, представив, а сам ушел за свой стол. Девочки попытались завести со мной разговор, поняли, что я почти не знаю языка, и быстро потеряли интерес. Я же неспешно оценил еду на предмет съедобности и рискнул попробовать. На мой вкус было недосолено. Каждый со стола убирал сам и уносил в небольшую каморку. Я быстро проглотил свою порцию и, собрав посуду, понес её туда.