Выбежав из комнаты, он рванулся по коридору к спальне сыновей. Все трое были на месте и крепко спали. Значит, Квин.
В комнате ее не было. Постель пуста, одеяла в спешке сброшены на пол. Халат, который он ей дал, висел на спинке стула, ночная рубашка валялась на полу.
Ванная комната была пуста. В доме было холодно и сыро. Проходя мимо термостата, Коди машинально переключил его на тепло.
Ступеньки скрипнули у него под ногами; он тотчас замер, прислушиваясь к шуму, который его разбудил, а затем двинулся на кухню. И здесь в проеме двери черного хода увидел ее.
Он узнал на ней свой старый свитер, который доходил ей до колен, тут же отметив, что ноги ее босы и она стоит на холодном полу веранды, вглядываясь в ночь. Ветер раздувал ее волосы.
— Что за черт? — тихо выругался Коди и вышел на веранду, где она застыла, словно часовой. — Квин, детка… что случилось? И почему ты так легко одета? Ты же окоченеешь!
Вздрогнув, Квин обернулась на голос и, приложив палец к губам, сделала ему знак помолчать.
— Послушай! Коди… что это? Что за звук? Откуда?
Коди прислушался и услышал, как, сбегая с гор, танцуя в кронах деревьев, гуляя по ложбинам и заполняя собой всю долину, дул ветер. Ощутив на лице его дыхание, Боннер пояснил:
— Чинук.
Для леди из штата Теннесси этот термин был незнаком.
— Это буря? Я слышала, как с крыши дома потекла вода, заливая окно в моей комнате, и решила, что идет дождь, но в стекло стал стучать ветер.
Коди обнял Квин и привлёк ее к себе, придерживая подбородком ее развевающиеся волосы.
— Неужели ты ничего не чувствуешь? — спросил он. — Закрой глаза и скажи мне, что ты чувствуешь.
Ощущая себя в безопасности в его объятиях, Квин закрыла глаза и через минуту воскликнула:
— Он теплый!
— Правильно! — подтвердил Коди. — Чинук — сухой ветер, теплое дыхание с запада; он приходит со Скалистых гор зимой или ранней весной. Посмотри на деревья.
Квин вгляделась в залитые лунным светом деревья, и у нее захватило дух.
— Они тают, Коди! Весь мир тает!
Коди рассмеялся от такого сравнения.
— Нет… мир не тает, а вот снег — да, и я не скажу, что не рад этому. В этом году снег выпал рано даже для Колорадо, а ведь зима только началась. Квин поежилась.
— Меня это не волнует, когда ты рядом, — отозвалась она. — С тобой мне ничего не страшно.
Ее слова лишили Коди дара речи, и он только крепче сжал ее в своих объятиях.
— Леди, от ваших слов у меня перехватило дыхание.
— Это от ветра, — заметила Квин, чувствуя тепло его рук.
Она закрыла глаза и вздохнула от удовольствия, когда он сжал ладонями ее груди, а затем круговыми движениями принялся ласкать, соблазняя и возбуждая ее. Наконец его руки, скользнув по ее животу, замерли в самом влажном и укромном местечке.