Понизив голос, она спросила:
– Какого дьявола ты здесь делаешь?
– Это мой первый выход в свет. Я здесь законно, и все открыто. Я свободен.
– Какую цену ты заплатил? Или предпочитаешь, чтобы за тебя платили другие? Кьера, ее сын, майор Денвер?
Олаф цокнул языком, заметив, что к ним направляется какая-то взволнованная гостья.
– Столько моих поклонников мечтает пообщаться со мной, что сейчас у меня совсем нет времени на разговоры. Давай встретимся через десять минут у ворот. У меня для тебя предложение – для тебя одной. Никого с собой не приводи, иначе… в общем, ты знаешь, что может случиться.
Сердце гулко забилось у Джеррики в груди. Она так и знала! Олаф с ней еще не закончил.
Она оглянулась и увидела, что Грей беседует с двумя гостями. Джеррика склонила голову и поспешила на кухню, где царил хаос; официанты сновали туда-сюда под руководством поварихи Конни.
Джеррика облокотилась о центральный островок и закрыла лицо руками. Надо как-то переждать десять минут. Мысли у нее метались так же быстро, как официанты, которые разносили закуски гостям. Она примерно представляла, что предложит ей Олаф, и ей придется ответить так, чтобы обезопасить Грея.
Повариха ткнула ее локтем в бок:
– Вы здесь мешаете… идите общайтесь с гостями!
Джеррика натянуто улыбнулась и вышла из кухни в гостиную. Несколько гостей сидели вместе и тихонько переговаривались. На таких сборищах обычно решается много важных вопросов – вроде того, какой вскоре предстоит решить ей.
Она вышла через парадную дверь, оглядевшись по сторонам. Прескотты проложили тропу к боковой калитке, которая вела на задний двор. Почти все гости уже приехали; водители стояли у машин, курили и залипали в телефонах.
Сандалии захрустели по гравию; она устремилась за ворота, к домику охраны.
В сумочке, висевшей на плече, завибрировал телефон. Она прочла сообщение от Грея. Не ответив на его вопрос, она нажала кнопку записи.
Глубоко вздохнув, обошла домик охраны. Ветви кустов на тропе, которая, извиваясь, вела в лес, раскачивались, но никто из-за них не вышел.
Через две секунды на тропе материализовался Олаф; его светлые волосы резко выделялись на фоне листвы. Как он очутился здесь так быстро, ведь она оставила его рядом с поклонницей?
– Что за предложение? – спросила Джеррика, скрестив руки на груди.
– Как грубо – и это после всего, через что мы прошли! – Он отмахнулся от мушки, летавшей перед его лицом.
– То же самое я могу сказать и о тебе. Ты очень грубо набросился на «Дредворм» после всего, через что мы прошли вместе… А может… Давно ты участвуешь в заговоре?