Он почувствовал укол вины. Это была ложь. На самом деле он подозревал Монти. Но, черт побери, он теперь подозревал всех вновь прибывших, включая того незадачливого автолюбителя в мотеле «Тексас Пиг»
— Знаешь, что я тебе скажу, — произнес он. — Завтра утром я первым делом вызову Монти к себе. Он не уйдет до тех пор, пока я не удостоверюсь, что он рассказал мне всю правду.
Саманта вздохнула и слегка стукнула его кулачком по груди, после чего расслабилась в его руках.
— О'кей, Джонни. Я доверяю тебе. — Она подняла глаза, попытавшись улыбнуться сквозь слезы. — Я уже доверила тебе свою жизнь.
— Господи, — произнес он мягко, взяв ее лицо в ладони. Она задержала дыхание и слегка приоткрыла губы, предвкушая то, что, она знала, он может подарить ей.
Она ощутила тепло Джонни Томаса. И от его прикосновений загорелась желанием, которое передалось и ему.
Ночь опустилась неслышно, накрыв землю своими длинными темными крыльями. Все утонуло во тьме, за исключением пятен света от уличных фонарей, скрытых густыми высокими деревьями.
Окна на втором этаже были темными, словно очки на глазах слепого. Никто снаружи не мог увидеть, что творится внутри.
Потерявшие счет времени, сплетясь в объятиях, Джон Томас и его женщина медленно и размеренно занимались любовью. Страх уступил место страсти. Кроватные пружины ритмично поскрипывали, когда Саманта изгибалась под Джонни, уверенная в том, что если постарается, то этот момент и эти чувства будут длиться вечно. Но вот Саманту обдало волной жара, перед глазами вспыхнул ослепительный свет…
В темноте она на секунду увидела бугрившиеся узлы мускулов на руках Джонни, которые тот напрягал, стараясь не придавить ее. Его торс выгнулся вверх, а бедра, казалось, навечно слились с ее бедрами. Саманта застонала, почувствовав приближение кульминации, и бросила свое тело навстречу Джонни… Несколько секунд спустя они еще лежали, вздрагивая и не говоря ни слова, в объятиях друг друга. Саманта обхватила руками его шею и закрыла глаза. Но стоило ей сделать это, как перед ней появилось лицо Монти. Оно было сердитым и страдающим.
Незадолго до рассвета вдруг зазвонил телефон. Джон Томас застонал и перевернулся, успев схватить трубку, прежде чем второй звонок разбудил бы Саманту.
— Да. — Его голос со сна был низким и хрипловатым. Но в следующую секунду Джон Томас уже сидел на кровати, весь в напряжении, продолжая слушать. — Что ты сказал? Когда?
Саманту разбудил звук его голоса. Повернувшись, она внимательно вслушивалась в разговор, стараясь догадаться, что произошло. Долго гадать ей не пришлось.