Я поежился еще сильнее. На столе стоял графин с водой и несколько стаканов. Я налил себе воды, ухитрившись почти не звякнуть горлышком о стакан. Покосившись на Синюю Бороду, я увидел, что тот задумчиво наблюдает за мной.
Эбинизер нахмурился еще сильнее:
— И что это должно означать?
— Это означает, — ответил за Мэй Мерлин, — что нам придется вести с Зимой дипломатическую игру. Нам жизненно необходимо любой ценой сохранить дружественные отношения хоть с одной из Королев сидхе — или, по крайней мере, не допустить, чтобы подобные отношения установила Красная Коллегия. До тех пор, пока имеющий место конфликт не будет разрешен.
Марта Либерти удивленно приподняла брови.
— Разрешен? — переспросила она. — Я бы выбрала иное слово. Например, «завершен».
Мерлин покачал головой:
— Чародей Либерти, нам нет необходимости усугублять конфликт. Если имеется хоть малейший шанс достичь перемирия…
— Спросите Семена Петрова, насколько заинтересованы в мирном решении вампиры. — Ледяной, чуть хрипловатый голос чернокожей женщины словно бичевал Мерлина.
— Придержи свои эмоции, чародей Либерти, — невозмутимо возразил ей Мерлин. — Смерть Петрова глубоко ранила всех нас, но мы не можем позволить, чтобы она ослепила нас, мешая принять разумное решение.
— Семен хорошо их знал, Мерлин, — ровным голосом сказала Марта. — Знал их лучше любого из нас, и они убили его. Неужели ты считаешь, что они согласятся на мир с нами теперь, когда они убили чародея, лучше других способного защититься от них? С какой стати им вообще желать мира, а, Мерлин? Они же побеждают.
Мерлин отмахнулся от нее:
— Твой гнев мешает тебе рассуждать здраво. Они будут искать мира, потому что даже победа может обойтись им слишком дорого.
— Не будь глупцом. Они никогда не предложат мира.
— Собственно говоря, — возразил Мерлин, — они его уже предложили. — Он кивнул в сторону второй слева от него трибуны. — Чародей Ла Фортье.
Ла Фортье оказался изящного сложения мужчиной среднего роста с гротескно выступающими скулами и выпученными глазами, словно позаимствованными им у кого-то раза в два больше его. Он был совершенно лыс; на лице не росло даже бровей, что придавало ему сходство со скелетом. Однако голос его, когда он заговорил, звучал на удивление сочно.
— Спасибо, Мерлин. — Он помахал в воздухе зажатым в тонких, длинных пальцах конвертом. — В этом конверте находится послание графа Ортеги, военачальника Красной Коллегии, полученное нами сегодня утром. В нем он излагает причины, побудившие Красную Коллегию начать войну, и условия, на которых они готовы пойти на мир. Кроме того, он предлагает в знак доброй воли временно, начиная с сегодняшнего утра, воздержаться от враждебных действий, дабы дать Совету время обдумать эти условия.