Мирный договор с родом Маэда закрепил за Такэда значительную часть оккупированных в начале войны территорий, полностью легализовал рейдерские захваты производственных предприятий и малого бизнеса. Проигравшая сторона лишилась значительной части своего благосостояния и родовых земель, утратила влияние над двумя префектурами из трёх, но сохранила за собой второй по размеру пакет акций «МаэдаИндастриз». Основную часть корпорации преподнесли в дар Империи, что послужило поводом для грядущего слияния двух производственных гигантов оборонной промышленности — и Такэда более чем устраивал подобный финал, ведь они избавлялись от конкурента и становились партнёрами.
Харуки стиснул зубы и помрачнел, в очередной раз вспомнив о цене, заплаченной за успех. И если для главы клана она считалась вполне приемлемой, то для отца, похоронившего двух сыновей…
— Хаттори… — сдавленно прорычал Такэда, — …тебе не спрятаться от меня. И даже заступничество Императора не сможет меня остановить!!!
Его пальцы впились в перила и побелели от напряжения, с хрустом надламывая выдержанную древесину. Вассал отрёкся от своего сюзерена, презрел предложенный ему договор и на прощание громко «хлопнул» дверью — в тот момент, когда в Императорском Дворце шли переговоры, остатки отступившей армии клана Такэда были наголову разбиты и безжалостно уничтожены небольшим отрядом под предводительством последнего из рода Хаттори.
А Император, вопреки ожиданиям, не наказал отступника, указав разъярённому Харуки на один незначительный нюанс: сражение произошло ДО заключения мирного договора. Мальчишка воспользовался юридической лазейкой и отвесил врагу обидную оплеуху, чем немало позабавил повелителя Островной Империи. Но война окончилась…
Шумно выдохнув, Харуки отогнал неприятные мысли и широко распахнул глаза, чтобы оглядеть простиравшиеся внизу родовые владения. Ветер с востока принёс с собой тепло и расположенный на скальном основании замок Такэда как будто воспарил в небесах — окружающий его плотный туман ленивыми колыханиями захлестывал часть стен и пристроек и казалось, что крепость построена на облаках. Любуясь красотами, глава клана отрешился от действительности и зачарованно наблюдал. Созерцание полностью поглотило его и разум Харуки обрёл временное успокоение…
— Война — окончена; цель — достигнута. Теперь ты обрёл желаемое?! — прозвучавший вопрос нарушил полумедитативное состояние главы клана. В хриплом карканье вопрошающего можно было отчётливо разобрать злость и негодование. Только один человек в клане мог себе позволить столь неуважительное обращение к патриарху. Скривившись, Харуки заговорил, нарочно не поворачиваясь к брату лицом: