Не упустив возможности вежливо пройтись по моим «успехам», ректор щелчком пальцев разжёг набитую табаком трубку, выпустил парочку клубов дыма и погрузился в размышления. Вслух.
— Ситуация довольно непростая, кадет Хаттори. Наша Школа массово практиковала подобный подход к обучению во время мировых войн, но в мирное время это вызовет ряд абсолютно ненужных сложностей. Чем вас не устраивает очное обучение? — тихо, но вполне уверенно говорил он, перемежая предложение новыми клубами ароматного дыма. Его взгляд скользил по скромному убранству кабинета, пока не зацепился за меня. — Вольно, кадет! Перестаньте тянуться, вы не на плацу. И я жду ответа!
Не думал, что муштра ВКШ успеет пустить во мне столь глубокие корни — одна стойка сменилась другой помимо моей воли. Слегка расставив ноги, я заложил руки за спину и перестал сверлить собеседника изучающим взглядом, внутренне подобрался и…выложил всё как на духу:
— К сожалению, обязанности главы рода и обретённый титул хана Забайкальского периодически требуют моего личного присутствия, что вызывает трудности с регулярным посещением очных пар. Однако, несмотря на сложившуюся ситуацию, я хотел бы получить образование именно в этих стенах.
— Удивительная преданность приёмной alma-mater. Между прочим, ваше здесь обучение вызывало ряд не менее удивительных изменений, — добродушно отреагировал ректор. — Значительная часть из них коснулась безопасности учащихся. Видели бы вы, кадет, как радовался начальник службы безопасности, когда клан крупно вложился в полное переоборудование систем наблюдения и реформирование группы быстрого реагирования. И всё после известных вам инцидентов…
— Вы ведь не ждёте моих извинений? — холодно поинтересовался я, уловив в последней фразе старика тень упрёка.
— Право, кадет, не стоит горячиться. Но буду откровенен — я не рад вашему присутствию на территории подответственного мне учебного заведения. И потому пойду на встречу. В виде исключения, разумеется. Но с одним условием! — столь же спокойно, без тени улыбки на лице ответил Глеб Святославович, воздевая перст к небу.
— Если оно не станет противоречить моим моральным устоям, то я, с не меньшим «удовольствием», пойду вам навстречу.
Увы, моя ирония была проигнорирована. Да и то, в каком тоне Таранов разговаривал со мной, раздражало всё сильнее. Для него я был в первую очередь кадетом, а не ханом Забайкальским.
— Вы будете проживать в городе. И появляться на территории Школы исключительно на практических занятиях, а также сдаче зачётов и экзаменов. Также, ввиду этого, не может быть и речи о дополнительных занятиях с преподавателями, — ректор закашлялся дымом, наткнувшись на мой недовольный взгляд и укоризненно покачал седой головой: — Я вам не враг, кадет Хаттори. Поймите, на моих плечах ответственность как за учеников, так и за преподавателей. В том числе, за моральный облик и тех и других.