Москва, Великий Новгород, Тверь, Смоленск, Китеж, Владимир… Список «окровавленных» опричниками городов неуклонно рос, а они продолжали нести справедливость дальше, стремясь распространить его на всю остальную страну. Междоусобная война между кланами Соболевых и Никифоровых закончилась тем, что Опричное Войско наголову разгромило дружины владетельных князей и огнём и мечом навело порядок на землях, не поделивших спорную территорию, семей.
Спустя два десятилетия Царство Русское наконец-то обрело мир и внутреннее успокоение. Опричники свято соблюдали положения кодекса законов, пресекая заговоры и произвол бояр, ведомые идеей о благополучии государства и его жителей. На протяжении почти пяти веков эта структура продолжала свою деятельность и претерпела лишь незначительные изменения. С опричниной были вынуждены считаться все — даже цари…»
Отрывок из записей гимназиста после экскурсии в Опричный приказ.
…Хлесткий и неожиданный удар нагайки в кровь рассёк широкую скулу охранника «Красного Фонаря». Заступивший дорогу Аскольду азиат проигнорировал сунутую ему под нос бляху с выгравированной на ней мордой русского волкодава и пытался остановить опричника, за что и был немедленно наказан.
— Совсем ohueli, гости дорогие, — назидательно произнёс Аскольд и нанёс ещё два удара нагайкой, сшибая дезориентированного охранника с ног и небрежно намораживая ему на руки оковы из мутного льда. — Посиди пока тут. И не уходи никуда, есть разговор о твоём воспитании. Понял?
— Да, господин опричник. — сдавленно простонал китаец, пытаясь сесть на колени и морщась от боли, — Координатор приказал никого к нему не пускать. Без исключений. Вы же понимаете, что у меня не было выбора…
— Похвальное стремление сохранить верность своим моральным устоям. Но ты нарушил закон. Воспрепятствовал Опричнику при исполнении. За это полагается смертная казнь, — Аскольд с удовольствием пустился в объяснения, ожидая когда информация с камер наблюдения у входа в клуб будет обработана и передана куда следует. — Ты тоже должен меня понять!
Боевик Тёмного Клана неподдельно пригорюнился, но более не произнёс ни слова. Рассматривая его с искренним любопытством, Аскольд неторопливо закурил и прислонился к декоративной деревянной колонне возле входных дверей в клуб. Тусклый красноватый свет бумажных фонариков придавал его массивной фигуре в традиционном облачении опричников несколько жутковатый вид.
Сигарета истлела после полутора десятков глубоких и сильных затяжек и мерцающим огоньком очертила в вечернем полумраке красивую параболу, угасая в зеве ближайшей урны.