Я настолько углубилась в свои мысли, что не сразу осознала — лошадь стоит. Причем довольно давно.
— Ты там приклеилась? — насмешливо поинтересовался Кощей. Он уже спешился и сейчас стоял рядом, с интересом поглядывая на меня. Видимо, хотел понаблюдать, как я собиралась слезать.
С трудом сдержав рвавшийся с языка русский народный, я посмотрела вниз. Земля не радовала — слишком далеко находилась. Сломать шею с такой высоты, конечно, довольно трудно, но вполне возможно — с моим-то везением…
— Прыгай, красна девица, — предложил появившийся рядом Змей. — Я поймаю.
Кощей поморщился, но сказать ничего не успел — рядом объявился Соловей.
— Тут не так высоко. Представь, что с лестницы спускаешься, — наставительно произнес он.
Умники. Стоят втроем, довольные, смех в кулак сцеживают. Нашли себе забаву.
Невдалеке послышался шум, а потом — детские голоса. Мое сердце замерло. Ника! Она ведь тоже на лошади ехала… Она…
Я так и не поняла, как в следующую секунду оказалась в крепких мужских объятиях.
— Ну и куда ты рвешься? — поинтересовался Кощей, без стеснения обнимая меня.
— Ника.
— И что с ней?
— Ника — этот та девчушка, что сейчас Лихо гоняет? — заинтересованно спросил Змей.
Если бы меня не держали, я бы села прямиком на землю. Гоняет. Лихо. Эту егозу ни на секунду без внимания оставить нельзя!
Оказалось, не гоняет. Ванька, неплохо знакомый с другом Кощея, затеял бежать с ним наперегонки. Ника, конечно же, вмешалась. Ну да, как же это — развлечения и без моей дочери! В общем, дети, как жеребята, гарцевали вокруг непонятного персонажа, он изредка для вида тоже активность проявлял, и все были довольны.
В лагере, разбитом расторопными слугами, уже стояли шатры, на земле были постелены ковры для желавших провести время на свежем воздухе, а на коврах — расставлена разнообразная снедь. Я повернулась к шедшему рядом жениху:
— Это точно охота, а не плотный завтрак на свежем воздухе?
Кощей пожал плечами.
— Те, кто отправится в лес, вернутся голодными. Те, кто останется в лагере, смогут утолять свой голод все время.
— И потом ни те, ни другие не пролезут в дверь, — буркнула я, представив себе эту обжираловку.
На меня неодобрительно посмотрели все трое мужчин.
— Нельзя быть такой прижимистой, Даша, — наставительно сообщил мне Соловей, приглядываясь к выставленным блюдам и, как мне показалось, размышляя: с чего начать, со стерляди, моченых яблок или запеченного поросенка.
— При чем тут прижимистость? — возмутилась я. — Вы ж объедитесь и потом на лошади не поместитесь.
— Хорошая жена из тебя получится, — послышался сзади негромкий одобрительный голос того самого Лиха, — правильная, о добре своем думать надо, беречь его.