Вот же! Как с другими общается, так сама любезность! А мною всегда командует, как распоследней рабыней!
Но возражать, зная, что ректор мысли мои, даже самые сокровенные, с недавних пор без проблем читать может, не стала, послушно поплелась наверх собираться.
Интересно, что же такое могло у него приключиться, что я настолько срочно понадобилась? Впрочем, сама скоро все узнаю.
Что собирать магине, особенно если она привычна к путешествиям и не сидит долго на одном и том же месте? В мою бессменную котомку (потерянную мной в чужом лесу и возвращенную обратно старым лешим, охранявшим тот лес) я положила шкатулку с амулетами, похожими на драгоценности, элегантные женские перчатки из черной антарской[14] кожи, миниатюрный кинжальчик, да-да, то самый, украшенный самоцветами и якобы предназначавшийся для самозащиты, хотя я всегда резала им продукты, предпочитая защищаться заклинаниями, пару смен белья, запасной брючный костюм, расческу и зеркальце. Всё. Я готова. Всем остальным меня всегда снабдит родная академия.
Глава 7
Возвращение блудной дочери
Магическая академия в этом мире была одна. Школ, дающих начальное магическое образование, было несколько в каждой стране. В любом мало-мальски крупном городе находилась как минимум одна магическая школа. Академия же была одна. Почему так сложилось, ответить не мог никто. Может, потому что действительно сильных магов, способных обучаться здесь несколько лет, а затем не провалиться на выпускных экзаменах, было не так уж и много. Большая часть магически одаренных существ заканчивала лишь школы и оставалась работать в меру своих сил и таланта там же, где проходила обучение.
В каждой школе были свои требования к учащимся. Где-то не брали бедных, где-то, наоборот, - богатых, были и такие, в которых обучались лишь по расовому признаку. И только академия принимала всех. Главным мерилом при поступлении и обучении был талант.
Официально данное учебное заведение не принадлежало ни одному государству, хоть и находилось на землях фрезийской империи. Отцом и матерью адептам был ректор. Он судил, наказывал, поощрял, издал указы. Бессменным ректором академии был Цирин. Поговаривали, что саму академию основали «под него», чтобы он то ли не мешал при дворе, то ли наоборот, помог императору во время какого-то важно дела. Правду не мог рассказать ни один из ныне живущих.
Сейчас Цирин обладал небывалой властью: с ним советовались представители правящих родов разных рас, к нему, как к последней надежде, обращались существа со всего мира, особенно те, кто отчаялся получить желаемое в своих государствах. Некоторые даже с уверенностью утверждали, что в стенах академии Цирин укрывал беглых преступников, используя их во благо своему детищу. Но это все было на уровне слухов. Сам же ректор не спешил делиться ни с кем информацией.