в любой точке планеты.
- Но почему именно эти люди? Что такого интересного представляют
из себя шорник и стрелец? – недоуменно подняла брови Её Величество, сидя
в коротком парчовом халате на софе и увлеченно поедая засахаренные
фрукты.
- Если б я знала. Как-то нелогично все.
Так и не додумавшись до каких-либо возможных причин похищения, Елисей ушел на тренировку. Василиса же сладко потянулась, томно зевнула
и покачала головой:
- Вот напрасно ты, Лена, местной светской жизнью не интересуешься.
Совсем недавно в высших кругах китежской аристократии такой скандал
случился!
«Детей тебе родить надо и воспитывать их, - подумала я, - а не
скандалами интересоваться. Тоже мне, «высшие круги аристократии»: пять-
семь семей, не больше, пара князей, виконт, а остальные – бароны; гонора-
то… выше их всех вместе взятых».
- И что там такое случилось? – вслух вежливо поинтересовалась я у
подруги.
- Меня на днях с неофициальным визитом посетила княгиня Жарская с
дочерьми. Ты же помнишь её?
Еще бы. Кто же не помнит Ангелину Жарскую, высокую, плоскую, как
майский шест, самоуверенную заносчивую дуру, бывшую личную
белошвейку и любимицу давно почившей матери Василисы, Её Величества
Аглаи, удачно выскочившую замуж (видимо, исключительно по протекции
царицы), несмотря на свое низкое купеческое происхождение, за князя
Жарского, наперсника и друга детства Елисея, тогда еще – глупого
желторотого юнца, не знавшего жизни и верившего всему, что ему говорили
посторонние люди, родившую ему за пятнадцать лет брака троих дочерей, не
блещущих, как и матушка, ни умом, ни красотой, ни талантом, и уже пару
лет безуспешно, несмотря на все немалое состояние и титул мужа, пытавшуюся найти женихов своим драгоценным чадам. Когда я только
появилась во дворце, эта глупая курица Ангелина, невзлюбившая меня
непонятно по какой причине с первого взгляда, попыталась «поставить на
место зарвавшуюся молодую ведьму», но после десятка уродливых
бородавок, резко выскочивших у нее на лице, поумерила свой пыл и теперь
старательно обходила меня десятой дорогой, изредка пуская у меня за
спиной очередную сплетню о развратной ведьме, пустившей корни в царском
дворце.
Естественно, вслух я этого не сказала.
- И что в этот раз могло произойти в аристократических салонах?
Иронию Василиса, естественно, уловила, но заострять на ней внимание
не стала, а начала подробно рассказывать об очередном длинном и скучном
вечере в доме виконта Истова, маленького сухонького старичка, развратника, пьяницы и картежника, славившегося, помимо своих пороков, еще и
любовью к диковинным вещам и людям.