Но мне осталось, мне осталось
Твоих волос стеклянный дым
И глаз осенняя усталость.
Сергей Есенин
Весьма остроумно замечает Фейербах, что взоры беспутного сапожника следят за штопором, а не за шилом, отчего и происходят мозоли.
Козьма Прутков
В том, что ба была права, Ира убедилась уже через полчаса, когда в выбранную для занятий комнату ворвался, сшибая все на своем пути, яростно рычавший ураган. Ничего знакомого в нем Ира не обнаружила. А вот он, похоже, неплохо знал ее, потому что ломанулся прямо к ней, игнорируя и прабабушку, и пуфики.
— Ты, — прорычал ураган, остановившись в миллиметре от лица Иры, — ты, сволочная ведьма…
— Клятва, — мило улыбнулась Ира, чувствуя себя отомщенной: не одному же ему издеваться над ней, пусть и только во сне.
— Я тебя и с клятвой отдеру, — прошипел «ураган», хватая ее за локоть и открывая портал.
Странно, но она не чувствовала страха: угрозу всерьез она не приняла, и когда оба оказались в отделанной коричневыми цветами спальне, Ира уточнила:
— Изнасилование считается причинением вреда. А ты клялся в обратном.
Уже превратившийся в человека Стивен снова злобно зашипел:
— Никогда баб не насиловал, но для тебя сделаю исключение.
Он притянул ее к себе, властно впился в губы поцелуем, как будто стараясь подчеркнуть ее место в этом доме.
Препирательства и удовлетворение от сработавшего проклятия взбудоражили Иру, и она ответила таким же жестким поцелуем, вкладывая в него и ожидание яркого секса, и безбоязненное отношение к будущему мужу, и надежду на бурную ночь с ним. Впрочем, с последним она поторопилась: за окном светило солнце, а значит, времени для постельных игр у обоих было предостаточно.
Стивен целовал умело: его язык варваром вторгался в ее рот, танцуя там зажигательный танец, губы будто пили из нее силы, и Ира очень скоро почувствовала головокружение.
Мужские руки проникли под кофту и начали требовательно мять грудь, доставляя удовольствие своей грубой лаской.
«Синяки останутся», — мелькнула последняя здравая мысль, и Ира растворилась в своих ощущениях. Тело налилось истомой, промежность увлажнилась, соски набухли. Возбуждение накатывало волнами. Никогда и ни с кем Ира не сходила с ума так явно. Она тяжело и прерывисто дышала, надеясь, что он, тоже возбужденный, не будет долго мучать ее, и она испытает наслаждение, бурно кончив.
Когда его рука проникла ей в трусы и начала массировать клитор, Ира выгнулась кошкой и всхлипнула. Она хотела этого чертова демона, прямо сейчас, всего и без остатка.
— Хорошая девочка, мокрая, — выдохнул он рвано ей в ухо.