Шла Лена, неохотно переставляя ноги, в глубине души надеясь упасть на полутемной лестнице и свернуть себе шею. Тогда и замуж выходить не надо будет.
Где-то в глубине души она предчувствовала «сюрприз». Не могла свадьба с ней в роли невесты пройти гладко. Никак не могла.
В комнату, украшенную искусственными цветами и шарами, ярко освещенную магическими светильниками, Лена вошла, как на плаху.
Арчибальд вместе с отцом Лены и гостями ждал у алтаря — черного гладкого камня, который должен был принять их клятвы. Мужчины — в камзолах, рубашках, штанах, женщины — в платьях. Вот и все, что запомнила Лена, подходя к камню.
— Положи руку на алтарь, — приказал отец.
Лена повиновалась. Ладонь приятно холодила прохлада камня. Арчибальд что-то говорил, Лена повторила за ним нужные слова. Камень потеплел, видимо, принимая их клятвы.
— Теперь вы — муж и жена, — услышала Лена, и комнату вдруг накрыла покрывалом тьма.
«Люблю свои свадьбы», — подумала Лена и потеряла сознание.
Руки милой — пара лебедей —
В золоте волос моих ныряют.
Все на этом свете из людей
Песнь любви поют и повторяют.
Пел и я когда-то далеко
И теперь пою про то же снова,
Потому и дышит глубоко
Нежностью пропитанное слово.
Если душу вылюбить до дна,
Сердце станет глыбой золотою.
Только тегеранская луна
Не согреет песни теплотою.
Сергей Есенин. «Руки милой — пара лебедей»
Очнулась Лена на широкой, застеленной нежно-зеленым шелковым покрывалом кровати в хорошо освещаемой солнцем комнате. Туалетный столик возле распахнутого настежь окна, шкура непонятного животного на полу вместо ковра, гобелены на стенах — явно спальня, причем женская.
— Это как это я сюда попала? — нахмурилась Лена, поднимаясь и садясь на мягкую перину. — Снова портал, что ли? И где все остальные? Меня что, похитили? Прекрасно, просто прекрасно. Всегда мечтала быть похищенной с собственной свадьбы.
Разговаривая сама с собой, Лена встала, размяла руки и ноги, подошла к окну.
— Второй этаж, не иначе, — пробормотала она, разглядывая разбитые под окном клумбы. — Можно, конечно, выпрыгнуть. Вот только куда идти-то?
Вспоминая все известные ей ругательства, Лена направилась к выходу. Дверь оказалась не запертой.
— Правильно, че закрывать-то, — проворчала Лена, выглядывая в освещенный факелами коридор. — Бежать-то пленнице все равно некуда. И кто ж такой храбрый меня, как ту принцессу, в башне заточил?
Полутемный коридор, с частыми дверями по бокам, закончился лестницей. Лена нерешительно остановилась у резных перил.
— Прибью, — пообещала она в пространство, — рога наколдую. У меня свадьба, вообще-то. Сволочи.