Отлично. Не успела я здесь появиться, как сразу же узнала о проблемных клиентах.
— Селите русалок на первом, а гномов — в зависимости от наполнения их кошелька, — равнодушно пожала я плечами. Все равно будут выражать недовольство, лучше уж сразу проявить практичность.
— Недовольных отправлять к вам? — саркастически поинтересовался Парис.
— Конечно, куда ж еще, — проворчала я и уточнила. — Это все вопросы? Или есть еще?
В глазах Париса мелькнуло странное удивление, будто бы он ждал чего-то и был обманут в своих ожиданиях. Тем не менее он поднялся и покачал головой:
— Нет, больше вопросов нет.
Когда дверь закрылась с другой стороны, я с наслаждением откинулась на спинку кресла. Клиентов еще нет, а проблемы уже появились. Потрясающее начало рабочего процесса.
В любви навряд ли повезет,
Когда в запасе нет
Сердечности, учтивых слов
И золотых монет.
Все это было у него —
У Генри-короля;
Вот как-то раз поехал он
Охотиться в поля.
Он гнал оленей и косуль,
Охотник молодой,
Пока отменного самца
Не поразил стрелой.
Роберт Бернс. «Король Генри»
Обедала я в своей комнате. Подчиняясь мысленному приказу, в одной из стен кабинета проявилась дверь, ведущая в спальню. Едва войдя туда, я вздохнула: типично женская обитель. Если кабинет с натяжкой, но можно было назвать мужским, то здесь сразу было видно пол обитателя. Розовые салфетки, вязаные и бумажные, различных форм, на многочисленных поверхностях, нежно-голубой плед в кресле-качалке, стоявшей возле тихо потрескивавшего камина, панно на стенах с изображением цветов и диковинных животных, привлекавших взгляд своей необычностью. Зачем, спрашивается, у милого зайчишки вдруг выросли прозрачные стрекозиные крылья, а небольшой «замурчательный», как говорила моя бабушка, котик получил внезапно необычные, изогнутые рожки? Кровать под балдахином и шторы на окнах радовали глаз светло-красными цветами, а письменный стол и стул возле него — зелеными расцветками.
— Дом взбесившейся ведьмы, — вздохнула я и попросила. — Можно всю мебель сделать нейтрального бежевого цвета и убрать салфетки?
Несколько секунд ничего не происходило, затем дом, прислушавшись к просьбе новой хозяйки, выкрасил мебель в удобоваримый цвет. Надоевшие мне еще при жизни на Земле салфетки исчезли, и я вздохнула с облегчением.
Не очень вовремя заурчал живот.
— Можно сюда что-нибудь съедобное принести? — задала я очередной вопрос, все еще с трудом привыкая к магии нового мира.
Принесли. Яичницу из десятка крупных яиц, несколько ломтей ржаного хлеба и крынку молока вместе с граненым стаканом.