Мой мозг все ясно осознает.
Я виноват в его смерти, я это прекрасно понимаю.
Господи!!! Осудите меня, осудите и добейте камнями! Я хочу что-нибудь почувствовать. Ну, хоть что-то…
Может быть, еще накатит? Я не знаю. Я убийца в законе. Ужасно. Какую кровавую реальность мы вырастили из прекрасной мечты о всеобщем благе! Я боюсь. Я боюсь, что не расплачусь по счету за все поступки, что совершил и еще совершу.
Накатывает? С надеждой. Да? Прислушиваюсь к себе.
Нет.
Безрезультатно.
Зато в плеске воды мои уши улавливают примеси чуждых кранам нот. Я понимаю, что поют трубы. Хорошо понимаю, я узнаю ее… музыка… Она несется вместе с водой, вырывается на свет с брызгами раскаленных капель…Она…
Мелодия, что я всюду слышу… Теперь она тихая, очень.
Пар кругом, а мне все равно холодно. Душа умирает…
Черт.
Я уверен — накатит, я же не чудовище. Спадет анестезия от огня, последнее спасение организма от меня самого, и накатит.
Мелодия все никак не затихнет. Может, Ясмин включил галлограф?
Ясмин. Фу…
Не хочу выходить. Нет. Представляю его сильные руки на моем теле — обжигает отвращением, сдавливает тошнотой, проникает омерзением и целует желчью.
Я его ненавижу.
Или… Люблю.
Уже нет, проблема в том, что я уже ничего не чувствую. Только секс. Наша близость еще проходит острым клинком по венам, заражая кровь. Но я теряю контакт, провода рвутся, и ток между нами перестает бежать. Медленно. Страшно. Он выпил меня до остатка, опустошил и осушил.
У меня нет ничего внутри.
Мое тело полностью принадлежит ему, и он безраздельно властвует в нем.
А сознание. Оно пока держится, бедное, никак не умрет, а лучше ему было бы сдохнуть.
Сознание пульсирует болью от мыслей. Но я живу от встречи к встрече.
Почему?
Я хорошо знаю ответ. Ясмин мое последнее сокровище, привезенное с поля боя за революцию. Последняя память о том времени, о том живом и динамичном мире. Пока мы сражались, мечта была жива и чиста, сейчас я не узнаю своих слов, лежащих на бумаге основных постулатов Черных Лилий. Не мое. Маски. Маски. Ложь. Разочарование.
Мы были овцами, а стали манекенами. Не слишком успешный прогресс.
Поэтому я связан нитями крови с Ним, разорву и погибну. Мой огонь испепеляет всех, а главное меня, своего хозяина, Феникса. Нет выхода, врагов не осталось и теперь я борюсь с собой.
Стук в дверь.
Сейчас он только просит выйти.
Потом потребует.
Потом придет сам, нарушая мои пределы.
А дальше…
Целую ночь терзать мое бедное тело. То пули, то его поцелуи, одинаково больно и одинаково почетно. Такова мораль.
Требует выйти.
Нет, я не овца, я не иду спокойно на убой. Закрываю уши руками, не хочу ничего слышать. Сам приходи и бери раз так надо!