С некоторых пунктов опять можно было видеть пояс черных береговых скал, отдаленное море, фиорд, а в подзорную трубку мы различали и небольшие движущиеся точки на поверхности крайнего глетчера – друзей, недавно оставленных нами.
Тусклый, слабый свет освещает ледяную пустыню. Приближается время долгого дня, и солнце, едва на минуту скрывшись за горизонт, снова поднимается на востоке, пробегая полный круговой путь.
Мы миновали несколько громадных трещин и заглянули в одну из них. Блестящие ледяные стены трещины терялись в черно-синей глубине. Трещина была шириной почти в 20 метров. Мы находимся на высоте 3.500 футов. Автомобиль работает безукоризненно. Винты кружатся и блестят при тусклом свете, как свивающиеся змеи. Бесконечная борозда в снегу и льду за нами отмечает наш путь.
Через пять часов непрерывного движения машина становилась. Последние голубоватые отблески на западе исчезли.
Снеедорф и Надежда вышли. Надежда была так мила в своей кожаной с башлыком шапочке, в облегающей ее шубке, в теплых спортивных шароварах и короткой шотландской юбке. Мы начинаем разговор. Снова поздравляем Петера Гальберга. Потом мы ставим палатки. Спальные мешки уже готовы. Снег начинает таять в кипятильных приборах. Лагерь разбит. Воткнуты в снег лыжи и шесты. Фелисьен прибыл в довольно скверном настроении. В громаднейших перчатках, которые могли бы возбудить страх и ужас в городе, он гневно стискивает ружье.
– Что за земля здесь? Отвратительный край! Ни одного белого медведя! Ни одного песца, ни одного оленя! Нет даже несчастной белой куропатки!..
Действительно, широкая равнина, лежащая вокруг, пуста и мертва в морозном воздухе. Тихо, абсолютно тихо. Нигде ни живой твари, ни былинки. Это поистине ледяная пустыня.
Странное чувство охватывает нас, когда мы, незначительная группочка смельчаков, проникаем в эту глухую, мрачную пустыню. Пустыня смыкается за нами и охватывает нас с каждым часом все больше и больше.
Лед теперь перед нами, как бесконечная, неизмеримая белая равнина, чуть заметно повышающаяся к востоку, – равнина под куполом светло-голубого неба. Куда приведет нас она, если мы будем постоянно подниматься?
Утром, когда край затянут мглою, приходится руководствоваться компасом на каждом шагу. Машина идет вперед медленно, хотя область трещин и неровностей осталась далеко-далеко за нами.
Регулярно в полдень Петер Гальберг производит измерение широты и долготы. Сегодня барометр показывает высоту 6.500 футов, а одометр, – что машина прошла 60 кил. Научные исследования делаются, конечно, правильно и заботливо.