С заменой волнами вероятности непрерывно существующих частиц, линии объектного мира не являются более простыми фиксированными путями, какими считались изначально. Геодезические линии обладают бесконечным количеством возможных ответвлении во всем многообразии субатомной неопределенности.
Разумеется, в основной своей массе статистические результаты новой физики не особенно отличаются от описанных классическими законами. Видимая реальность Вселенной остается прежней, но подвергается бесчисленному количеству возможных изменений.
Определенность упразднена. Допустим, человек стоит на бетонном полу. Больше не является аксиомой то, что он не провалится сквозь этот пол. Ибо он поддерживается лишь постоянно реакцией межатомных сил, а те, в свою очередь, управляются только вероятностью.
Лишь чистая статистическая вероятность не позволяет человеку излучать тепло, когда его тело намертво замерзает, или поглощать тепло, находясь в пламени, или взлетать вверх вопреки гравитации Ньютона, или же рассыпаться кучкой молекул.
Чистая случайность – вот и все, что нам осталось. И моим первым реальным изобретением стал прибор для геодезических исследований, выполняющий анализ вероятностей. Полуматематический прибор, существенно улучшенный старый гармонический анализатор. Прослеживая вероятностные передвижения во времени материальных частиц, он открыл окно в будущее.
Хриплый шепот приостановился, и старый Уил Мак-Лэн проковылял к одной из стенок купола. Его дрожащие израненные руки приподняли черный бархат, покрывающий прямоугольный блок из чистейшего хрусталя, водруженный на вершину металлического ящика.
– Это хроноскоп, – сообщил он. – Нечто вроде окна во времени. Он порождает специальные поля, распространяющие излучение вдоль временных осей.
Мы располагаем стереоскопическим изображением на хрустальном экране – в нем происходит избирательное свечение на колебаниях частот, проецируемое снизу.
Старик нажал несколько кнопок на конце хрустального блока. Он озарился дымчато-зеленым светом. Зеленый цвет постепенно посветлел, и Лэннинг невольно издал возглас восхищения. На хрустальном экране стал виден новый мир в миниатюре.
Широкая серебристая река разрезала плодородные зеленые долины, где, словно точечки, тут и там виднелись поселения. За рекой стояли два холма. Один из них венчала громадная цитадель. Ее мощные стены сверкали тем же малиново-алым металлом, что и кольчуга Сорэйньи. Над грозными башнями реяли желто-черно-алые знамена. Открылись широкие ворота у подножия холма. И вооруженное войско высыпало из цитадели.