Но на мучительные переживания времени не было — всё так же с опущенной головой я вошла, прикрыв за собой дверь, по знакомому маршруту прошла до стола магистра и, лишь подойдя, заметила, что в кабинете мы не одни. Глянула осторожно и увидела стоящих, как и я, с опущенными головами Тихомира и Славена. На диване, расположенном у стены, закинув ногу на ногу и вальяжно развалившись, восседал магистр Сарантус — лучший друг ректора Магического Университета, приближённый королевский маг, блестящий специалист и совершенно мерзкий, напыщенный тип. Отличался он тем от всех остальных, что имел на меня вполне определённые планы. Его любимой поговоркой было «Радович, тебя отмыть, приодеть и можно употребить по назначению». Причём Сарантус не гнушался рассказывать мне о том, как именно хотел бы «употреблять», он вообще мало чем гнушался.
— Ра-а-адович, — издевательски протянул магистр, окидывая меня цепким плотоядным взглядом. — Я вижу, ночь у вас действительно была бурной, ваши «друзья» не солгали. Как голова с похмелья?
Я посмотрела на него с искренним удивлением, не понимая, что именно мне так не понравилось в его фразе, а потом осознала: «Ваши „друзья“ не солгали…» В каком смысле? Что значит «не солгали»???
— Прости, — донеслось едва слышное от Тихомира.
Славен и вовсе молчал, не просто опустив голову, а вообще отвернувшись от меня. Что они рассказали Аттинуру? Всё, что угодно, лишь бы выпутаться самим. Это я понимала, в УМе каждый сам за себя, но… но всё равно не верилось, я же им столько раз помогала… И тут вспомнилось, что они меня и вчера бросили. Одну бросили, отлично понимая, что в одиночку у меня нет ни шанса выжить.
— Радович, — привлекая моё внимание, произнёс магистр Аттинур.
Пришлось, развернувшись к нему, со всем тщанием изображать это самое внимание и сдерживать треклятые слёзы.
— Накануне, — начал глава УМа. — В королевском дворце произошло нечто крайне досадное!
Магистр Аттинур допустил драматическую паузу, пристально глядя на меня. Я же всё ещё мучительно переживала подлый поступок своих «друзей» и потому никаких ожидаемых магистром эмоций не проявила.
— Во дворце, — продолжил ректор. — В два часа ночи раздалось жуткое завывание, за которым последовал грохот парадной королевской кареты, мчащейся по галереям дворца, Радович. И вы, вероятно, будете удивлены, но управлял ею не кто иной, как безусловно известный вам Призрачный Ямщик. Призрачный Ямщик, Радович! Тот самый, чью повозку целиком вы имели наглость приволочь магистру Заруфу в качестве выполненного зачётного задания.