Баррион, как всегда на публике, почувствовав общий интерес к своим словам, начал говорить кратко, только по делу, отбрасывая всякие эпитеты. Словно отдавал рапорт. Через три или четыре человека в своем ряду, как раз напротив места, где посадили Хонга, он краем глаза заметил на праздничной одежде одного из гостей желтый и белые цвета. Это привлекло его внимание. Цвета были более привычны для Благодатного края.
Между тем подошел управляющий каштелян, который сообщил Фюргарту, что его люди накормлены и прекрасно устроены на ночлег во флигеле.
Баррион поблагодарил и опять взглянул направо, чтобы рассмотреть получше наряд кавалера – не ошибся ли он. Но, видимо, ошибся: сплошь красное и белое да надраенная сталь и кожа.
Празднество было в разгаре, шумная музыка была не столько искусна, сколь удобна тем, что перекрывала гомон подвыпившей местной знати. Один голос все же смог возвыситься настолько, чтобы быть услышанным во главе стола:
– Почему пан Матюшевский так скверно обходится со своими гостями? Мы славим его, пьем его здоровье, а он даже не поднял свою чарку!
Мальчик сполз со своего высокого кресла, вытянулся перед столом и поднял в руке стеклянный кубок с красным напитком.
Гости за длинным столом приподнялись, в ожидании они повернулись к имениннику. Мальчик под их взглядами приложил сосуд к губам и сделал глоток.
– Ха! Это все? Вот так лыцарь! Это наш теперешний предводитель шляхетства? А я говорю, стыдно мужчине и шляхтичу сидеть сиднем в замке и бояться высунуть нос свой наружу, как нежной паненке…
– Да успокойтесь, сударь. Как вы смеете…
– Ну-ка, пан Веразуб, убери свою руку, а не то я выдерну ее с корнем.
На открытое место выскочил видный сквайр в крепкой куртке телячьей кожи. Он был один из тех дворян, что прибыли вместе с Базылем Гуком. Черты лица его были утонченными, черная бородка и усы аккуратно подстрижены.
– А я еще раз скажу, – заявил он громко, глядя в сторону виновника пиршества Кастуся Матюшевского. – Только баба может прятаться от судьбы за каменными стенами. А потомку славного Рыгора Матюшевского это позорно!
Шляхта вокруг Фюргарта почему-то не спешила окоротить молодчика. Кроме этого молодого дворянина в допотопной бронзовой кирасе, который пытался схватить того за рукав. Может быть, уже все сталкивались с его характером? Нужно признать, сквайр был весьма внушителен: широкая грудь, облаченная под курткой в легкую кольчугу, крепкие руки. Он был на полголовы выше Барриона. «Ну хорошо, а где же стражники? Что происходит?»
Баррион положил руку локтем на стол и встал, поворачиваясь к нахалу. Он, конечно, не знал, может, здесь какая-нибудь старая история. Может, у дебошира есть серьезные резоны так себя вести. Какие-нибудь родственные дела… Но айдук побери, он по-хамски разговаривает с природным лордом края в присутствии Фюргарта. За одно это можно лишиться своих ушей.