Звали его, кстати, Игорем. И он был тайным секретарем клана Добриных. Глядя на его неприметную внешность, я невольно вспомнил слова Льва Алексеевича:
– Если ты каким-то чудом в будущем сможешь распознать Игоря в толпе, не спеши окликать. Это может быть не наш Игорь.
– Что вы имеете в виду? – удивился тогда я.
– Скажем так… У клана Изаксон есть особая услуга в их клинике пластической хирургии. Они делают очень похожих и при этом незапоминающихся людей.
– Насильно, что ли? – выпалил я.
Добрин лишь рассмеялся.
– Нет, – ответил он, перестав хохотать. – Либо работодатель шлет будущего тайного секретаря на стол пластического хирурга, либо же человек сам сначала становится Игорем, а потом ищет покровителей. Естественно, работу находит.
Почему тайные секретари представляются «Игорем», Добрин точно не знал.
Так вот, Игори весьма востребованы для секретных заданий, так как наиболее доверенных людей организации конкуренты часто знают в лицо. А вот по тайному секретарю сложно определить, на кого он работает.
Ничего удивительного, что Игорей штампует именно клан Изаксон. Машину, на которой мы втроем ехали в Центральный универмаг, мы тоже взяли в прокат у этого клана. Собственно, водитель, управлявший ей, тоже работник клана Изаксон. Более того, аукцион, на который я иду с Сецукой Айдо, также устраивает клан Изаксон и сам Аукционный дом принадлежит им.
Клан Изаксон – это профессиональные посредники. И клиентами их обеспечивает безупречная репутация, которую они поддерживают сотни лет.
Конечно, и у них случаются провалы (правда, крайне редко). Но если кто-то из их людей ошибается, неважно, какое положение он занимает в клане, его голова – часть извинений перед клиентами. К ней прилагаются также деньги и артефакты – клан Изаксон умеет загладить вину.
Все это в совокупности и делает их репутацию безупречной.
Мы приехали достаточно рано, так что в Центральном универмаге ещё было свободно. Но с каждой минутой людей заходило все больше, чем выходило.
– Станислав Георгиевич, предлагаю сразу начать с третьего этажа, – проговорил Игорь, когда мы вошли в просторный холл.
– Хорошо.
Пока мы поднимались по эскалатору, я глядел по сторонам. Впечатление от универмага складывалось такое же, как и раньше. Большинство бутиков занимают одни и те же места уже десятки лет. Некоторые вообще с основания универмага в 1887 году.
Я смотрел вниз, когда мой взгляд зацепился за вывеску «Ванесса». Буква «В» переплеталась с деревом, из которого прорастало платье с различными завитушками. Одна из этих завитушек, обогнув все буквы, цеплялась за букву «а». Весьма запоминающаяся вывеска, как и платья, продающиеся в этом бутике.