– Наверное, она ушла с пляжа другой дорогой, – словно прочтя ее мысли, пояснил Хулиан.
Хоть он и не стучал зубами, его смуглая кожа приобрела синеватый оттенок, перекликающийся с цветом искаженных теней, отбрасываемых деревьями. Скарлетт хотела было возразить, но не нашла в себе сил: ее мокрая нательная сорочка обледенела, а в лесу оказалось еще холоднее, чем на берегу. Скрестив руки на груди в надежде хоть немного согреться, Скарлетт только сильнее замерзла.
На лице Хулиана мелькнула тревога.
– Нужно поскорее отвести тебя в какое-нибудь теплое место.
– Но моя сестра…
– … достаточно умна и наверняка уже вступила в игру, – договорил за нее Хулиан. – Замерзнув здесь насмерть, ты точно ее не найдешь, – добавил он, приобняв Скарлетт за плечи.
Она напряглась всем телом и, почувствовав это, Хулиан обиженно сдвинул темные брови.
– Я лишь пытаюсь тебя согреть.
– Но ведь тебе самому холодно, – возразила Скарлетт и мысленно прибавила: «К тому же, ты практически голый».
Она заставила его убрать руку и чуть не споткнулась, вдруг почувствовав под ногами вместо мягкой лесной почвы твердую дорогу. Вымощенная переливчатыми камнями, гладкими, как отполированное морем стекло, она уходила вдаль, насколько хватало глаз. От нее ответвлялись многочисленные кривые улочки, застроенные разномастными круглыми торговыми лавочками, выкрашенными в нежные пастельные цвета. Постройки громоздились друг на друге, как небрежно составленные одна на другую шляпные коробки.
Городок был очарователен, но при этом неестественно тих. Все лавочки оказались закрыты, и снег на их крышах походил на пыль, осевшую на забытых книгах сказок. Скарлетт не знала, где оказалась, но, в любом случае, Караваль она представляла себе совершенно по-другому.
В воздух все еще поднимался столб дыма цвета заходящего солнца, кажущийся столь же далеким, как и тогда, когда Скарлетт с Хулианом были на пляже.
– Малинка, давай-ка, пошевеливайся!
Хулиан подтолкнул ее к одной маленькой прелюбопытной улочке. Скарлетт не знала, то ли от холода видит галлюцинации, то ли у нее просто помутилось в голове. Мало того что вокруг царила странная тишина, так еще и вывески на похожих на шляпные коробки лавочках казались совершенно бессмысленными. Сделанные на разных языках, они гласили: «Открываемся около полуночи» или «Приходите вчера».
– Почему все закрыто? – спросила Скарлетт. Ее дыхание вырывалось изо рта облачками пара. – И где люди?
– Нам нужно идти дальше. Не останавливайся! Мы пока не нашли места, где могли бы согреться.
Хулиан упорно шагал вперед, минуя самые удивительные магазинчики, какие Скарлетт когда-либо видела. В витринах были выставлены шляпы-котелки с чучелами ворон на макушке, чехлы для солнечных зонтиков, дамские головные повязки, расшитые человеческими зубами, зеркала, способные отражать темноту людской души. Скарлетт решила, что из-за холода ей мерещится то, чего нет. Оставалось надеяться, что Хулиан не ошибся, и Телла сейчас действительно находится в тепле. Скарлетт продолжала внимательно смотреть по сторонам, ожидая, не промелькнет ли где медовый локон младшей сестры, не подхватит ли эхо ее веселый смех, но лавочки по-прежнему оставались пустыми и безмолвными.