– У меня, пан генерал, к вам встречное предложение. Завтра с 8.00 ваши войска организованно выходят из города и складывают оружие в указанных нами местах. Временно вы все становитесь военнопленными. Подчеркиваю – временно. Старшим офицерам будет оставлено личное оружие.
– А если я не соглашусь?
– К сожалению, тогда мне придется штурмовать город.
– Будут неизбежные жертвы и среди ваших солдат, и среди мирных жителей. Зачем напрасное кровопролитие? Вы ведь утверждаете, что пришли спасти нас от германцев.
– У меня приказ: не оставлять на занимаемой Красной Армией территории вооруженных польских частей. По вашим же словам – войск у вас много. Я так понимаю: тысяч 6-8. Винтовки, пулеметы, какое-то количество артиллерии. И во главе, можно сказать, ярый противник России и Советского Союза.
– Во-первых, зря вы меня считаете своим ярым противником. Это совсем не так. Я просто польский патриот. И если на каком-то историческом этапе я считал противниками Польши царскую, а потом и Советскую Россию, – это не говорит, что в нынешних условиях я не смогу увидеть в ней союзника в борьбе с Германией. Во-вторых, мы не останемся на занимаемой вами территории. В наших планах либо война с Германией, либо интернирование через венгерскую или румынскую границу и опять-таки война с германцами уже с территории Франции, которую в итоге мы надеемся достичь.
– Хорошо, слова насчет «ярого противника» беру обратно. Не хочу вас обижать. А в остальном – Красная Армия должна сама войти в соприкосновение с вермахтом и остановить его продвижение на восток. Территории, где бы вооруженные части польской армии могли продолжать сражаться с Германией, в планах советского правительства отсутствуют.
– Не понимаю, какую вы нам отводите роль? С одной стороны вы, судя по речи вашего комиссара иностранных дел, господина Молотова, идете спасать нас от германского нашествия, а с другой – разоружаете и берете в плен войска, которые с удовольствием могут вам в этом деле ощутимо помочь.
– Пан генерал. Я бы не хотел по телефону обсуждать этот вопрос.
– Хорошо. Предлагаю встретиться. У меня в штабе. Я пришлю за вами машину.
– Встретиться согласен. Но машины не нужно. Я ведь сюда не пешком пришел.
– Хотите ко мне на танке подъехать?
– Автотранспорт у нас тоже имеется. На крайний случай, бронеавтомобилем воспользуюсь.
– И все-таки я вам предлагаю свой транспорт. Хотя бы для того, чтобы кто-нибудь из моих солдат или местного населения не вздумал проявить глупый героизм – не обстрелял вас или не бросил бутылку с бензином. Вашу безопасность на переговорах со мной, чем бы они не кончились, я гарантирую своей офицерской честью. Все польские подразделения по пути вашего следования будут предупреждены.