Коля Губин перед нападением поляков отходил к посадке оправиться и размять ноги, затекшие от долгого сидения на жестком и неудобном (по сравнению с привычной полуторкой) водительском сиденье. Тяжелый трофейный пулемет он больше с собой не носил – дурней нема, но плоский штык в металлических ножнах на поясе и брезентовая сумка с польскими гранатами в дополнение к штатному нагану в кобуре, по его мнению, солидности ему добавляли. Когда все началось, у него даже мысли не возникло: бежать в лес. Как же экипаж без него? Он же водитель. Во время боя его место в броневике. Колька успел достать из брезентовой сумки на поясе трофейную гранату, которая с гладким корпусом. Наступательную. Командир говорил, что ее осколки летят недалеко. Резким рывком выдернул за кольцо предохранительную чеку (усики, по совету командира, слегка распрямил заранее) и бросил в наскакивающую конскую лаву. Вылетев из руки, яйцеобразная граната тут же освободилась от удерживающего ударник предохранительного рычага, неслышно в окружающем шуме чпокнула пробитым капсюлем и задымила тонким белым шлейфом от сгорающего в запале замедлителя. Мягко шмякнувшись метров через десять полета о подвернувшийся конский бок, граната упала вниз и громко прекратила свое существование огненно-серым клубом разрыва. Один всадник свалился вместе с конем; второй откинулся в седле назад, выронив саблю, повисшую на темляке; у третьего конь продолжал идти рысью, но из его рассеченного живота кошмарно зазмеились сине-красные кишки – он дико заржал; остальные продолжали атаку, сверкая над головой вздернутыми клинками.
Вторая граната в Колькиной сумке была тоже яйцеобразная, но с толстым чугунным глубоко насеченным корпусом. Командир советовал ее бросать только из укрытия: мол, осколки летят далеко – можешь сам нарваться. Однова помирать: хоть от польских сабель, хоть от собственной гранаты. Но от его гранаты умрет не только он, что и определило выбор. Колька метнул вторую. Специально недалеко, прямо в наскакивающих улан, но сам сообразил броситься на землю. Более громкий взрыв. Готовящийся срубить на полном скаку советского гранатометчика в танкистском шлеме конник сам получил крупный чугунный осколок в спину и рухнул раненный на гриву своего коня.
От второй гранаты пострадали с полдесятка поляков: у кого лошадь, а кто и сам. Еще несколько коней сами замедлили бег, невзирая на шпоры и шенкеля кавалеристов. Во время вражьей заминки Колька успел вскочить и, расстегивая кобуру, бросился к дороге. Ближе всего к нему были грузовики – его броневик оказался дальше. Он решил проскочить на левую сторону колонны и уже там бежать к своему экипажу.