Коломна — старинный красивый город с мощными крепостными стенами и башнями, стоял на слияние рек Москвы-реки и Коломенки. Много кирпичных церквей и других каменных зданий и домов. Тут соединялся водный путь с Окой, перекрёсток важнейших водных торговых путей. Тут был и крупнейший рынок перед Москвой. Рассматриваю город с небольшого холма. Красивый и необычный городок, если можно так назвать. Потом проезжаем его и рассматриваем. Много тут было и разных мастерских. Судя по домам, должно проживать тысяч десять, а может и больше. Видно, что развитый в промышленном плане город. Надо более внимательно к нему присмотреться при случае. Сейчас же, из-за эпидемии город притих. Люди ходят безрадостные, опустив головы. Стараются друг к другу близко не подходить.
Дворян вообще не видно. На большом рынке часть лавок закрыта. Стоят кораблики разных форм и размеров под разгрузкой. Но как-то всё вяло, как во сне. Надо и к местному рынку присмотреться, но это потом.
Переночевали в окрестном лесу. Фёдор к моим вывертам уже привык, поэтому не возмущался. А я не ленился объяснить почему, так или этак. С другой стороны сохраняя дистанцию. Я уже понял, другой век, другие нравы. Мой надувной матрасик он оценил, в отличие от Новака. Крепостным под телегами вообще всё привычно. Шкуры на землю, сами на них. Мы же укрылись специально изготовленными покрывалами, и под охраной лошадей и Рема заснули.
Глава — 5.
На следующий день въехали в Тулу. На въезде охрана проверила состояния здоровья и предложила надеть повязки, пахнущие какой-то болотной дрянью. А я-то думал, что их в двадцатом веке придумали, а смотри-ка, уже есть. Дали почитать и бумагу распоряжение главы города. Чушь какая-то. Кроме лучше питаться, ничего путного нет.
— А ещё надо написать, что руки надо мыть перед едой. Воду кипятить. Чеснок и лимон тоже надо употреблять — не удержался я от комментария по поводу прочитанного. Точно, как же это я сам это забыл — а повязки вам не помогут.
Старший охраны ефрейтор Василий Воробьёв высокий и крепкий мужик под метр восемьдесят на меня так подозрительно посмотрел, но ничего не сказал.
Мы же отправились в знакомый мне трактир на Замочной улице. В этот раз мне всё обошлось дороже. Я, Фёдор, крепостные, телеги, лошади, собака, но и я уже с деньгами. Остаток дня потратил на проведение себя в порядок. Оставил инструкции слугам, а Фёдору наблюдать за ними. Утром отправился к городскому главе города.
К нему пустили, убедившись, что я не болен. Государственный чиновник как-никак. Не очень-то и спрячешься да ещё в таком, очень непростом городе, как Тула. Сам Николай Николаевич Добрынин с густыми бровями, усами и совсем маленькой стриженой бородкой. Все они тут какие-то волосатики. Почти у всех усы, бороды, бакенбарды, у многих длинные волосы. В этот раз встретил он меня более доброжелательно. К нему уже пришли бумаги из столицы с распоряжениями. Поздоровались. Сам глава заседал в большом кабинете за письменным столом в огромном кресле с подголовником. На столе большая фигурная медная чернильница с крышкой, рядом стакан с перьями. Ещё два валика для промакивания документов с медными фигурками вместо ручек. Чудная лампа наподобие керосинки. Позади него два огромных медных светильника на полуколоннах. В кабинете, с одной стороны, ещё был большой светлый сервант или комод. Внизу сервант закрытый, а верхняя часть с книгами и свитками. Большие дорогие напольные часы, непонятной конструкции для меня диван, или как он тут называется. Два полосатых венских стула со спинками. И одиноко стоявший полностью деревянный стул. Это, наверное, для простых обывателей. С другой стороны, пару шкафов с книгами, мутное зеркало приличного размера, ещё несколько венских стульев. Дополняли интерьер картины, вазы и пара скульптур. Огромные тёмно-зелёные шторы с разными финтифлюшками. В общем, по нынешним временам богато. Но немного безвкусно и слишком вычурно, на мой взгляд. Скривился от того что я не говорю по-французски.