– Паша, вруби жизнь на семьсот двадцать седьмом, – украдкой шепнула она в браслет по-русски.
Потомственный казак не заставил себя ждать, и спустя четверть секунды юнит активизировался и открыл глаза. Они оказались ярко-голубыми, в обрамлении густых темных ресниц.
Рита мгновенно уловила во взгляде Магали заинтересованность и перешла к приему, который Павличенко в шутку называл цыганским гипнозом.
– Это последний юнит из этой партии, – не моргнув глазом заявила она. – Их разбирают, как горячие пирожки. Асуми, сколько у нас уже заказов на семьсот двадцать седьмого?
Единственным доступным международным языком для маленькой японки была математика. Рита об этом прекрасно знала, поэтому совершенно не удивилась, когда в ответ на заданный по-французски вопрос дочь самурая испуганно промямлила:
– В-вакаримасэн… – что означало «я не понимаю».
– Вот, – сокрушенно качнула головой Рита. – Асуми говорит, сегодня на него поступило четыре заказа. Так что…
– Мы можем оплатить сразу! – воскликнула Магали и схватила отца за руку: – Ведь так, папа́?
Мсье Девьер сморщился, как курага.
– Может, стоит еще немного подумать, дорогая? – Он указал на ценник. – Это огромная сумма, целое состояние, а ты хотела летом отправиться в круиз и…
– Но… разве моя безопасность для тебя не бесценна? – Магали посмотрела на родителя так, как умеют только француженки. – Ну папа́! Я хочу именно этого!
О! Маргарита хорошо знала этот тон. Мысленно она уже цепляла к лацкану новый ключ-пропуск со вторым уровнем доступа. Если смена сделает продажу, шеф, вне всякого сомнения, повысит ее в должности. А это значит…
«Я отправлюсь на Землю и рвану в Крым! – решила Рита, растворяясь в мечтах о вожделенном отпуске. – Возьму родителей и деда. Сто лет всей семьей не отдыхали!»
Мсье Девьер обреченно вздохнул и махнул рукой:
– Отгружайте. В какой валюте предпочитаете оплату?
– В советских рублях.
Маргариту трясло. Она смотрела на Павла так, будто у него выросли рога.
– То есть… как «не прошел»? – переспросила она. – Вы с ума посходили, что ль, все?
– Говорю тебе, Белка, платеж не прошел, – в третий раз повторил Павличенко. Голос его заметно дрожал. – Со счета клиента деньги ушли, а к нам так и не зачислились.
– Проверь еще раз.
– Проверял.
– Ну так еще раз проверь! – рявкнула Рита. – Мы семьсот двадцать седьмого уже в контейнер переместили! Его через минуту запечатают! Мы что шефу скажем? Да он с нас живьем шкуру сдерет и даже разбираться не станет! В бухгалтерию звони!
– Звонил!
– В головной офис звонил?
Паша открыл рот, чтобы ответить, но в лаборантскую ворвалась запыхавшаяся Асуми.