– Ты как? – спрашивала она. – Мне рассказали, что произошло.
– Выжила кое-как, – отмахнулась от недавнего происшествия. – Деревня, на которую кто-то пустил гулий, моя!
Анита закрыла рот рукой, как до этого делала я, и подавила возглас, превратив его в противный писк. Я скривилась.
– Боже! Тебе, наверное, надо будет взять выходной и навестить хотя бы тех, кто уцелел, – понимающе взяла она меня за руку, и я ощутила привычную вселенскую благодать. Не время. Я решительно убрала руку.
– У меня, если честно, никого не осталось, – пожала плечами, хотя все это навеяло воспоминания о матери, пустоту, что появилась с ее уходом. Теперь внутри стало еще больше пустоты.
– Эй, кто там опять балуется? – послышалось со стороны, и мы с Анитой выглянули на площадь, где до этого вещал Жакомо. Шел снег. В общем-то, неудивительно: мы находились в горах, здесь прохладно. Но все же еще не время.
– Боевикам срочно собраться в аудитории. – Не давая нам опомниться или удивиться снегу, прозвучал в воздухе голос ректора. – Лекари, проклятийники, травники должны собраться в своих главных аудиториях для получения нового расписания и дальнейших указаний.
– Я побежала, – махнула мне Анита и показала пальцем в небо. – И это убери, а то опять тебе попадет.
Я только руками развела. Ну не знаю ни как вызывать снег, ни как его остановить, если он уже пошел.
– Ну и чего ты стоишь? – прозвучало со спины, и я резко развернулась на голос. В проеме одного из коридоров стоял Айдан. – Пойдем в аудиторию.
Я, в общем-то, была и не против, улыбнулась ему и пошла следом.
– Это ты? – кивнул он на кружившие над нами крупные снежинки, когда мы шли к корпусу боевиков. Кое-кто из учеников поднял вороты мантии, некоторые накинули капюшоны плащей, и все бежали в место срочного сбора.
– Наверное, – согласилась я.
– Какое неразумное расходование силы. – Он задумчиво посмотрел в небо, поймал несколько снежинок губами, чем смутил меня невероятно. – Побежали, а то нам всыплет драконище.
Боевиков было в три раза больше, поскольку в аудиторию набились все курсы, включая самых младших и нас, будущих выпускников. Ректор и Эдриан о чем-то тихо переговаривались, и было видно, что вид у обоих крайне расстроенный. Интересно, почему?
– Боже, как холодно, – пожаловалась одна из молоденьких адепток.
– А ты прижмись ко мне поближе, я тебя согрею, – ответил ей рыжий парень, за что тут же получил по башке от той же девушки.
– Все собрались? – прозвучал голос ректора, словно усиленный магически, но это неправда, голос у него в принципе такой: режущий, пробирающий до косточек. У меня создавалось ощущение, что даже если ты умрешь, то стоит дракону произнести «срочный сбор», так умертвием прискачешь на плац.