– Ты чего вздрогнула?
– Я? – изумиться получилось почти натурально.
– Ты, Настя, тебе что, Лизка наша что-то наплела?
– Что наплела? – не поняла девушка.
– Да, ничего, – Дарья стремительно подошла к столику и задумчиво покрутила корзинку с «куриными фруктами». – Не важно это.
– Ты про Левшина? – догадалась Настя и ойкнула, понимая, что выдала Лизетту.
Даша обернулась и сверкнула глазами, впрочем, тут же опустила ресницы, сказывалась дворцовая выучка.
– А что про него говорить? – она нарочито небрежно пожала плечами. – Бабник он, как и Белов. Вот уж два сапога – пара!
– И оба левые, – продолжила Настя, вспомнив старую поговорку целиком.
– Точно! – Даша рассмеялась, но как-то невесело. – Настя, а можешь свою Глашу попросить, чтоб она эти фрукты куриные отварила? А то от поваров государыни лишь желе да соусы всякие…
– Глаша! – спохватилась Настя.
За разговорами она совсем забыла о своей крепостной, а ведь, судя по всему, Петр давно должен был добраться до казарм и передать племяннице наказ хозяйки.
– Что ты переполошилась так? – удивленно воззрилась Дарья. – точно ее в острог увезли!
– Если бы в острог… – Настя выдохнула и решилась, – её наш сосед купить хочет!
– И что?
– Дурной он человек, Даша. Очень дурной. Как бы беды не приключилось…
– Так ведь он далеко.
– Приехал он. Меня у крыльца подкараулили, да о папеньке все выспрашивал…
– Что выспрашивал?
– Где он. Да что с ним…
– Соседу твоему какое дело?
– Не знаю. Не к добру это… – девушка нерешительно посмотрела на соседку. – Пойду я, наверное…
– Куда?
Настя опустила голову.
– К казармам. Любовь у Глаши там приключилась… с Васькой… денщиком Белова…
– Во те раз! Да, каков хозяин, таков и… – Даша внимательно посмотрела на расстроенную подругу, потом направилась к дверям. – Ладно, вместе пойдем! Всяко лучше, чем дома сидеть.
Они почти дошли до казарм, когда встретили бегущую им навстречу Глашу.
– Настасья Платоновна! Простите дуру! – выпалила крепостная, тяжело дыша. – Я просто…
– Просто с Васькой Беловским по углам зажималась, – фыркнула Даша, насмешливо глядя на зардевшуюся девку. – Смотри, в подоле хозяйке что принесешь!
Крепостная покраснела и опустила голову.
– Даша, перестань, – попросила Настя, чувствуя, что с души будто свалился камень. – Глаша, Волков здесь. Михаил Ефремович.
Девка охнула и с испугом взглянула на свою хозяйку.
– Настасья Платоновна… вы же не…
– Не продам, – твердо сказала та, – Но ты, Глаша, не маленькая и понимать должна, что просто так он не отступит! А защитников у тебя окромя меня нет.
– А Григорий Петрович как же? – изумилась девка.