— Ты думаешь, они в горах?
— Много указывает на это, — коротко бросил маг, как всегда не сильно вдаваясь в подробности.
— Лилии от Виктории. Правда, это мило с ее стороны?
От неожиданных слов Дангана, маг непонимающе и удивленно взглянул на него.
— Угу, — усмехнулся Элестэй, подтверждая. — Обязательно засушу их на память!
— Похоже, я ее недооценивал — это самая оригинальная девушка из всех, что ты умудрялся приводить. — Изрек, наконец, маг, проводя еще одну короткую линию.
— Я сам не ожидал! — На лице Элестэя играла довольная улыбка, похоже, его вся это ситуация веселила. — Как ты думаешь, чтобы мне сделать, чтобы она меня простила?
Тиманэш снова посмотрел на императора, и его выражение лица не было лишено скептицизма.
— По большому счету, ей не за что тебя прощать, — ответил маг и так понятные вещи.
— Но я и не говорил о честном прощение! — Император еще шире улыбнулся, и на этот раз в его мимике проскользнула жесткость.
— Заставить? — Спросил альбинос, не отрываясь от дела, подходя к другому столу, который находился около длинного зеркала. Проведя рукой по холодной поверхности зеркала, маг что-то прошептал, вырисовывая пальцем по верхнему краю символы.
— Принуждение — это не интересно и грубо, Тиманэш! — Отозвался император, подходя к карте с отметками альбиноса.
На миг оторвавшись от дела, Тиманэш взглянул на Элестэя.
— У нее больше нету братьев, чтобы использовать шантаж, — ответ мага не был лишен иронии, и это вновь позабавило Дангана.
— Да, стоит придумать что-то другое.
— И ты намекаешь на то, чтобы я тебе что-то придумал? — Тиманэш недоверчиво взглянул на Элестэя.
— Нет, пожалуй, я сам справлюсь — в любовных делах я все-таки понимаю больше тебя. Намного…
Альбинос снова изучающе смерил взглядом императора, слегка улыбнулся от его слов, но ничего не сказал. Зеркало как раз показало размытую картину.
— Как я и говорил, они спрятались в расщелине, — сообщил маг, наблюдая за вражеским войском.
— Глупцы, — император подошел к зеркалу, хищно смотря на его изображение. — Когда расправишься с ними, разговоришь их предводителя?
— Непременно! — Отозвался маг, на лице котором уже играла холодная жестокая неприступность. Его взгляд пал на стол, где покоился уменьшенный макет Антэайской Империи и пары десятков фарфоровых мисочек с разными содержаниями. Взяв из одной из них пару камушек из той же породы, что и горы с изображения показанного зеркалом, Тиманэш бросил их на макет, туда, где была расщелина. Альбинос громко зачитал заклятие. Император же улыбнулся про себя, выходя из комнаты: не было смысла мешать магу, тот и сам со всем прекрасно справится. Почему-то его больше интересовала Виктория. Посмотрев на огненные лилии, которые он забрал с собой, обозначающие отвращение и ненависть, Элестэй вдохнул их запах, будто на них все еще оставался аромат Виктории. Пока что он принял единственное верное решение: опять ей дать время побыть одной.