– Черт! – Илай натянул новую стрелу и перебежал к двери так, чтоб больше не оказаться на линии прострела с окна. Несмотря на броню Илая, лицо его было открыто.
– Андрэ, ты как? – спросил Илай.
Лучник замер, лежа на боку, а через секунду поднял руку.
– Лежи, не двигайся! Понял? – приказал Илай.
Андрэ попытался что-то сказать, но вместо звука речи из голосовых динамиков прозвучал треск.
– Давай, рассказывай все как есть, – сказал Илай Еве, – если не расскажешь правду, я не выпущу вас!
Вкратце, буквально за минуту, Ева рассказала ему про людей, живших когда-то на земле, про Великий суд, про свой поход ко входу в рай и про отца, которого она хочет спасти из ада. Саша молча стоял, не перебивая сумбурную экспрессивную речь Евы.
– Это если коротко, – подвела итог девочка, – моя история потянет на целую книгу.
– Великий суд… – сказал Илай, – миллионы демонов… настоящие люди… и ты думаешь, что я поверю в эту чепуху?
– А вас не смущают кучи костей в разрушенных городах прошлого? – спросил Саша.
– Нам запрещено посещать города прошлого.
– Кто, по-вашему, построил эти города? – спросил Саша.
– Понятия не имею.
– Ты помнишь, как ты появился на свет?
– Нет. Я, как и все остальные люди, постепенно осознавал себя.
– Мы не люди, мы лишь механизмы, – сказал Саша, – нас всех создали настоящие люди, такие, как Ева. Хочешь верь, хочешь не верь. Ты просил правду, тебе дали правду.
Неожиданно дверь в домик охраны с грохотом сотряслась.
Стоя в ванной комнате и глядя на свое чисто выбритое лицо, я вдруг осознал, что если ко мне придет полиция и увидит отсутствие бороды, как это мне поможет? Если же они уже пришли по моему адресу, значит, у них есть все мои данные. Какая разница, есть у меня борода или нет? Я достал из кармана домашних тренировочных штанов таблетку в виде звездочки, которую дал мне… как же его звали? Такой волосатый, с гитарой был еще. В переходе мы сидели… как же его… Валера, что ли? Не важно. Сказал, что это поможет мне отвлечься. И если мне будет совсем невмоготу, то ее стоит рассосать. Я понимал, что это такое, но не стал уточнять подробности.
Под языком «звездочка» растворилась за пару минут. Все это время я сидел на краю ванны и зачем-то считал плитку на полу и на стене. А ведь когда-то рабочие клали ее, и было это лет двадцать назад, а может, пятнадцать, а может… может… может… я уставился на водопроводный кран в раковине. Кран начал извиваться будто змея. Самое удивительное, что я не то чтобы не испугался, а даже не удивился этому. Кран поднялся на уровень моей головы и вытянулся, дойдя своим концом до середины ванной комнаты. Я медленно встал и сначала заглянул в него, а потом присосался губами, закрыв глаза. Когда я почувствовал, что горло горит, я понял, что сижу на полу в коридоре с бутылкой водки в руке. Сознание казалось мне ясным, будто я и не пил все эти месяцы. Вокруг меня валялась разорванная на мелкие куски туалетная бумага. Неужели я это сделал? Весь коридор был усеян мелкими клочками бумаги. Зачем? Сколько времени прошло? Я поставил бутылку на пол и взял клочок бумаги. Глядя на него, я пытался вспомнить, что произошло. Память будто отрезало. Из кухонного окна пробивался рассвет. Сделав глоток водки, я встал и вдруг понял, что все вокруг нереально. Это же очевидно! Все, что происходит со мной последние месяцы, начиная с болезни Евы, это не по-настоящему! Я не дома! Я не в мире живых! Я знаю, как покинуть это место!