Но Риз не понимал, для каких целей учителю понадобилась девушка. В ней не чувствовалось, ни Силы, ни ума. Прислуги Урсен не признавал в принципе. Вначале, правда, он заставлял его выполнять грязную работу, но как потом объяснил, что это урок обретения покорности и смирения. Уже с год Урсен прибирался в башне с помощью магии, иногда разрешая это делать Ризу, в виде практики в волшебстве.
Разговор не клеился. Риз, как любой ребёнок, скучавший по общению, всячески пытался вызнать у новой знакомой круг её интересов, но безрезультатно — на все вопросы она отвечала безразлично и односложно. Упоминание же о библиотеке вообще не произвело на девушку ни малейшего впечатления. Может, конечно, недавние переживания, угнетали бедняжку, однако в качестве собеседницы она его не заинтересовала.
Появился Урсен. Риз вскочил, радостно ринулся ему навстречу, но был остановлен взглядом. Учитель знаком приказал следовать за ним. Пройдя в библиотеку, резко обернулся, положил руку на плечо ученика и мягко сказал:
— Мальчик мой, это создание поживёт здесь какое-то время. Я хочу, чтобы ты ограничил своё общение с ней. Я ставлю очень важный эксперимент. Она важнейший компонент.
— Я понимаю, учитель, — со всей почтительностью ответил Риз, — хорошо понимаю.
Урсен ласково улыбнулся.
— Это вряд ли. Хотя… — маг разглядел следы ночного происшествия на штанах ученика. — Я гляжу, ты повзрослел.
Риз смутился и прикрыл пятно, вспомнив, что произошло.
— Не смущайся, мой мальчик, такое случается. Пойдём, тебе пора объяснить.
***
Кира плакала. Воспоминания дались ей дорого. Возвращение в действительность принесли боль, ужас, чувство безысходности. Никакой надежды. Тоска.
Дав ей успокоиться, Риз подошёл к столу. Взял в руку колбу, посмотрел её на просвет. Результат превзошёл все ожидания. Вместо того чтобы окраситься в синий цвет, как и полагалось по запискам Урсена, вино стало изумрудным. Полный успех. Воистину, его учитель был великий учёный.
Он заткнул пробкой колбу с драгоценной жидкостью. А что собственно он намерен с этим делать? Как можно использовать чужую боль? Риз не задумывался над этим, он просто творил ради творчества. Ему казалось это интересным. И ради этого интереса заставил страдать. Нет, это неуспех. Это полный провал.
— Спасибо, я заплачу тебе четверть фунта серебром, не считая хозяйкиной доли. Ты честно справилась.
Девушка приходила в себя, но казалось ей сейчас не до денег. Она взглядом проводила Риза до двери.
— Господин, прости, — девушка все сжалась и смотрела на мага, полными отчаянья, глазами, — господин.