Нет, люди всё-таки были лучше даже самой прекрасной из фей. Но, к сожалению, спригганы были так же далеки от людей, как жалкая лягушка — от парящего в небе орла… И совершенно не играет роли то, что лягушка может быть любимым творением Паучьего Короля, а орёл — глуп, бестолков и лишён колдовства, — какая разница, если всё равно орёл остаётся таким же прекрасным, а лягушка — уродливой и мерзкой?
И целые сутки, какое проклятье. За это время Огонёк с братьями могли бы нагнать проклятую девчонку и два раза снять с неё кожу живьём. А теперь они даже не представляют, куда она может уйти: Его Паучье Высочество не даёт никакой помощи своим детям, в чём он, конечно же, прав, и даже не намекнув ни на что, что могло бы натолкнуть их на верный путь. Может быть, проклятому Рифмачу… ну нет, это вряд ли. Фир-дарриги — не самые любимые из детей Короля, да и нет им нужды гоняться за этой девчонкой. Хотя они сильно обиделись на Огонька, и потому могли бы решить отнять у него жертву; фир-дарриги мстительны и никогда не упустят хорошей охоты. Ну и повода позлить своих старых соперников-спригганов.
Проклятые фир-дарриги. Чтоб весь их род перебило, чтоб их по одному закинуло по всему свету, чтоб табак в их трубке превратился в борщевик, чтобы им ни одного ребёнка в дальнейшем бы не забрать! Самое страшное проклятье для любого фейского народа — по крайней мере, для того, кто живет за счет подменышей. Таковыми были фир-дарриги, таковыми были и спригганы, к сожалению.
А ведь Огонёк мог бы быть на месте человеческого ребёнка. Он мог бы немного пожить той жизнью, о которой так сильно мечтал, к которой мечтает любой спригган, когда становится из человеческого ребёнка омерзительным существом, уродливым пятном во всем фейском роду.
А ведь он мог бы немного пожить как человек. Всему виной девчонка, проклятый глазач — и почему её мать не сожрал дракон, когда мог?! Какой толк в выдирании глаз, если эти твари продолжают плодиться и без них! Разве не в том ли суть, чтобы уничтожить любого, кто может увидеть жизнь фей? Зачем Его Паучье Высочество милостиво дал убежать этой малявке, когда мог просто отдать её народу спригганов?
Нет, что-то тут явно нечисто.
— Братец Огонёк! Братец Огонёк!
Чья-то тень спустилась вниз по сосновому стволу и выросла прямо перед огненным носом Огонька. Впрочем, он знал, чья: пикси Крокус теперь известен всему Гант-Дорвенскому лесу. И в самом деле, ну как можно не знать о злосчастном пикси, чью невесту утащил его сородич, да ещё и принц! Грустная, трагическая история. Огонёк бы даже проникся ею, если бы знал, что такое любовь.