— Эй, не пялься на меня, — слабо произнесла девочка, пытаясь скрыть за грубостью своё состояние. Кейтилин, впрочем, не обратила внимания на слова подруги.
— Ох, какое счастье, что ты проснулась! — Кейтилин немного отклонилась назад. Её лицо было бледным и оттого ещё более выразительным и красивым. — С тобой такой ужас происходил! Я просто не знала, что делать: ты кричала, брыкалась, дергала руками и ногами…
— Да нет, всё в порядке, — соврала Тилли, приподнимаясь на локтях. Всё, конечно, было не в порядке… но ведь во сне ничего же не произошло. То есть Паучий Король говорил со своими детьми, потом спросил у Тилли имя… она сказала какую-то глупость… они засмеялись… Ох, кажется, это не к добру. Девочка хотела подумать об этом подробнее, но после сна её голова болела особенно нестерпимо.
— Кажется, я сделала что-то ужасное, — проговорила наконец она. — Но не могу понять, что. Вроде это всё очевидно, но…
— Тилли, не надо. — Взгляд Кейтилин был таким обеспокоенным и тревожным, что Тилли тут же захотелось ей врезать, лишь бы эта девчонка больше не глядела на неё так. — Просто не надо, ладно? Ты хочешь спать?
— Нет, наверное, больше не буду, — Тилли протёрла глаза тыльной стороной ладони: а ведь ей даже не удалось хоть немного выспаться… — Ты ложись, если устала. Я у костра посижу, буду тебя охранять.
— Точно? Ты уверена, что тебе не надо набраться сил?
— Не точно! А ну спать немедленно ложись!
Кейтилин немного помедлила перед тем, как исполнить резкий приказ подруги. Она продолжала смотреть на неё со смесью страха и жалости, но теперь Тилли совершенно не обращала на неё внимания. Даже ничего не ответила ей, когда Кейтилин тихо произнесла: «Но я же беспокоюсь за тебя…». Хотя это было вполне объяснимо, ведь Тилли в тот момент напряженно думала о другом.
Её беспокоило ощущение, что она совершило что-то ужасное, необратимо глупое, но никак не могла понять, что именно. Она перебрала каждый момент своего сна: вот она напугана, на полянке у Паучьего Короля; вот он говорит со старым спригганом (кажется, Огоньком); вот ей становится лучше, и она почти не обращает внимания на происходящее…
«Вот, — подумала Тилли. — Кажется, это был не сон. Это было такое колдовство, но только я его не поняла. Мне было так хорошо… это и вправду было похоже на сон».
Однако потяжелевшее тело всё ещё помнило фантастическую легкость, которой не бывает после общения с феями; может, это и правда был сон?.. А кричала она потому, что, наверное, очень многое пережила за эти дни?
— Ну не может такого быть, чтобы мне было радостно по-настоящему, — наконец сказала она костру. — Просто не может. Я не могла смеяться, стоя рядом с такими уродами, особенно когда они говорят обо мне. Нет, это, скорее всего, точно был сон.