Но этот парень и не был глазачом. Само собой, к нему будут относиться лучше.
Кейтилин же казалась пораженной такой удивительно не осенней красотой. Она осторожно ступала на траву, смотрела по сторонам, с удивлением разглядывая теплые оранжевые листья, и пару раз чуть не наступила на одного из стражников (разумеется, извинившись перед ним). Солнечный свет падал на её волосы, и Тилли внезапно поняла, что Кейтилин на самом деле очень красивая. Ну то есть она немного очумазилась во время их похода, да и платье не выглядит таким же свежим и аккуратным, но — какая разница, какое на тебе платье, когда твои волосы такого прекрасного золотого цвета, на щёках горит нежный румянец, а лицо — доброе, светлое и открытое?
«Должно быть, у неё в городе много подружек», — подумала Тилли, и мерзкое чувство зависти слегка кольнуло её сердце. Девочка даже не могла понять, почему — ну не могла же она сердиться на то, что у Кейтилин есть подружки… У них вон на фабрике тоже девчонки есть, только Тилли с ними не общается — глупые больно.
Хотя, конечно, у Кейтилин-то подружки должны быть поумней. Ну и правильно, кушая-то пирожные и не работая с утра до ночи — конечно, кто угодно станет умным.
Неожиданно Кейтилин дёрнула Тилли, и та посмотрела вперёд.
Если волшебная полянка казалась удивительной, то целая деревенька пикси показалась девочке самой невероятной вещью из всех, что она когда-либо видела. На свободном от травы пространстве стояло множество маленьких юрт из листьев: они были большими, но не настолько, чтобы девочки могли не бояться их раздавить. Некоторые из юрт выглядели попроще, другие были украшены кусочками разных тканей. Да и внешний вид пикси немного разнился: одни носили яркие курточки и рубахи, вторые довольствовались скудными одеяниями из листьев.
Но все, абсолютно все смотрели на Тилли с Кейтилин абсолютно одинаково: на лицах-мордочках пикси появлялись страх и заинтересованность. Они выглядывали из юрт, прятались и, напротив, выходили вперёд, чтобы получше рассмотреть странную процессию. В основном так делали маленькие пикси: они приближались вплотную к процессии, толкаясь и буравя своими глазками-пуговками девочек, пока кто-нибудь из стражников не оттеснял их назад. Тилли немного радовалась, что никто из фей, кажется, не сердился на их присутствие: быть может, это означает для них что-то хорошее, ведь если пикси не желают им зла, то…
— Смотрите! — закричал один из малышей, тыкая пальчиком в сторону процессии. — Предатель вернулся!
Тилли вздрогнула: стоило малышу только прокричать эти слова, как фей вокруг стало значительно больше. Поменялось и их настроение: они выглядели злыми и сердитыми, и уже не смотрели на девочек. Их взгляды были прикованы к тому, кто шёл чуть позади них.