Бас только обреченно вздохнул.
— Ладно. Поехали. Вы же все равно не отвяжетесь.
— Ни в коем случае, — ослепительно улыбнулся Лев. — Ты не представляешь, как нам интересно! Какой он — дом твоей мечты?
Лицо баса посветлело:
— Вокруг — лес. Внутри — камень, дерево, стекло. И ничего лишнего.
— Представляешь, — тихо на ухо сказал мне Артур. — Сергей откопал кубышку и оплатил работу какой-то неприлично дорогой дизайнерской конторы. «Барвиха-стайл» или что-то в этом роде. Где-то мамонт сдох!
Я засмеялась. Сергей был… нет. Не жмотом. Просто он не тратил лишнего. Например, в отличие от Льва или того же Артура, квартиру он купил практически в спальном районе, то ли Давыдково, то ли вообще Южное Бутово. Самая обычная двушка. А деньги он вкладывал, я так понимаю, в проекты Томбасова, и накопил весьма и весьма достойно.
Нам бы тоже не помешало, кстати.
— А будете глумиться, господа безнравственно неженатые, я у вас на свадьбе свидетелем не буду! — пробасил обладатель бессовестно тонкого слуха.
— Вот что сразу угрожать! — Артур вскинул руки. — Мы ж… любя.
— Любя они, — хмыкнул Сергей и скомандовал: — Поехали.
Ровно через три шага раздался заполошный вопль костюмерши Лидочки:
— Куда-а? Костюмы снимите, варвары! С ума сошли!
— Ничего им не будет, — величественно отмахнулся Томбасов, опережая Машу.
Квартет переглянулся. И счастливо заржал наивности олигарха. Им-то с этими костюмами уже не одну плешь проели.
— А если будет?! — не сдавалась Лидочка. — Вы хоть представляете, что это такое — пошить новые костюмы?! Да они стоят, как космолет!
Снова барственный взмах ручкой:
— Ерунда! Пришлете мне счет.
— Ах, счет! — задохнулась от возмущения костюмерша. — Варвары! Сами будете объясняться с Марией Абрамовной, если хоть что-то порвете или запачкаете!
— Лида, миа белла, — вмешался Бонни, собаку съевший на общении с костюмерами, и вручил ей полный стаканчик чего-то покрепче шампанского. — Вы есть пить, танцевать и не думать о ерунда. Си?
— Си, си, — растаяла Лидочка от томного сицилийского взгляда нашего козлогения.
И мы смотались. Всей дружной толпой: квартет с супругами — шесть штук, Томбасовы — две штуки, Говарды — две штуки, гениальный режиссер — одна штука, гениальная пиарщица — одна штука, люди в черном — без счета, но не отсвечивая.
Ехали долго. Потому как на Машу напал творческий порыв, неожиданно поддержанный заскучавшим Бонни. А мы позировали. Везде, где душенькам гениальным (две штуки, но казалось, что минимум десять) было угодно. При этом ворча, страдая и фыркая. Но не сильно, ведь все — на благо проекта.