— Артур, какого ты вообще приехал? Тебе надо лежать! Мы и так работаем сегодняшний концерт без тебя. Немедленно домой!
— Я с вами, — хриплым драматическим шепотом сказал папа. — Один за всех, и все за одного!
На мгновение в зале повисло мертвое молчание. А потом…
Первым засмеялся дядь Лева, за ним — Сергей и Иван, и Олеся, и Роза с Ирой. А итальянец зааплодировал и крикнул:
— Браво! ДАртаньян! Браво, Арчи!
И пошел со своего предпоследнего ряда вперед с таким видом, словно ему сейчас Оскара вручат.
— Маш кто это вообще? Я ничего не понимаю, — едва отсмеявшись, спросила Катя.
— Бонни Джеральд, знаешь такого?
— А, слышала. По радио гоняют, ма слушает. Старье. И вообще, зачем этот мюзикл? У них же концерты!..
На этом месте Катя запнулась, вспомнив, что именно прогуливает сегодня. Но велела себе не дрейфить. Раз решила бросить ЦМШ, то бросила. И все. Ни шагу назад.
— Деревня, — тихо-тихо фыркнула Маша. — Это ж самый крутой режиссер и хореограф мюзикла! Круче всех!
— Да ну? — усомнилась Катя, скептически разглядывая итальянца в полный рост. — Какой-то он… не крутой.
По крайней мере, на маминого Владлена он не походил от слова совсем. Ни тебе стильной прически, ни брендовых пиджаков. Джинсы самые обыкновенные, футболка с Василием Блаженным, кеды. Единственно, куча цацек и фенечек на шее и на руках, и татушки. Все руки в татушках. А в ухе — шестеренка на английской булавке.
Ну… ничего так. Только старый.
— А ты погугли, погугли, — с чувством превосходства предложила Маша. — У него сто премий. Ты на «Дракулу» ходила?
— Ну ходила. Ничего так.
— Он и ставил. А Роза, ну леди эта, писала сценарий. Мама сказала, нормальная тетка. Не то что эти все гламурные швабры.
— Ой не надо про швабр… Слушай. Если они будут мушкетеров, то кто — миледи, и эту, булочницу?
— Не знаю, найдут кого-нибудь, — пожала плечами Маша. — Кастинг устроят.
— Найдут. Швабру очередную. Нет, так не годится. Папа… — Катя сглотнула горький комок в горле. — Если папа снова с какой-нибудь шваброй, мама его никогда не простит!
— Тише, — шикнула на нее Маша, — слушай!
Катя замолчала и прислушалась к разговору взрослых, от которого отвлеклась. И услышала…
— …возьмем Аню! — тоном «я уперся, будьдозер не сдвинет» говорил папа. Его драматический шепот отлично доносился до конца зала. — Вы ее слышали, Бонни. Она будет отличной Констанцией. Самой лучшей!
— Да, надо взять Аню, — присоединился к нему дядь Ваня. — Мы прекрасно сработаемся!
— Мы не найдем Констанции лучше, — поддержал его Сергей.
— Нет-нет! — оборвал его итальянец и продолжил по-английски. — Ни в коем случае! Анна не может быть Констанцией. Это совсем не ее роль. Не годится!