На что Лев только хмуро пошевелил бровями, встряхнул гривой и уселся на свое место.
* * *
Следующие полчаса превратились в пытку. Столько безголосых, бесслухих, безголовых вокалистов Артуру не встречалось со времен вступительных экзаменов в консу. Даже рояль под руками отличного концертмейстера, выкопанного Олесей в недрах все той же консы, и тот фальшивил. За компанию.
Артур страдал, затыкал уши наушниками, пытался прикладывать к раскалывающимся вискам бутылку с минералкой…
Ничего не помогало. Соискатели пели ужасно. Убивать хотелось все сильнее.
Утешало лишь, что страдал он не один.
Сергей делал вид, что спит, но для спящего слишком нервно постукивал пальцами по подлокотнику кресла. Иван нацепил на лицо милую улыбку «я тут ни при чем» и впал в профессионально отработанный на лекциях сон с открытыми глазами, больше похожий на кому. Лев…
О, Льву приходилось держать лицо. Ведь он тут единственный работал! Поэтому гений с мученическим видом слушал каждого по десятку тактов и посылал гореть в аду фразой «мы вам позвоним».
А через полчаса случилось чудо. Артур толком не видел, кто там вышел на сцену. Он ее услышал. Голос! Полетное, полнозвучное сопрано, идеальное интонирование, изумительно приятный тембр… низы только подкачали, зря она взялась за Гризельду. «Мемори» требует полного диапазона.
— Достаточно! — прервал ее на втором куплете Лев.
Артур от возмущения открыл глаза. Единственный приличный голос, и тот не дали послушать! У него, может, голова почти перестала болеть.
— Как звать? — спросил Лев.
— Милена Горина, — с уверенной улыбкой сказала… не дивное видение, конечно. Но вполне фактурная девица лет двадцати пяти. Блондинка. Возможно даже натуральная.
— Будем знакомы, я — Лев. Это Сергей, Иван и Артур. Надеюсь, сработаемся.
— Для меня честь работать с вами, господа, — просияла блондинка и спустилась в зал, повинуясь жесту Льва.
— Анна Австрийская ваша, Милена. Репетиции с послезавтрашнего дня…
— Королева Анна? — совершенно некстати раздался ехидный голос Бонни. — Вы уверен, Лео?
Итальянец нарисовался в открытых дверях, отпил глоток из бумажного стаканчика и шагнул в зал. За его спиной торчала та самая наглая пигалица, которую Лев выгнал самой первой. И не только пигалица. Еще трое — два парня и одна девчонка, сплошной молодняк.
— Разумеется, я уверен, — начал закипать Лев. — Или вы сомневаетесь в моем слухе?
— О нет! Ваш слух есть идеал. — Бонни отвесил Льву издевательский поклон. — Идти на сцену, Лео. Вы есть кардинал, Милена есть королева. Петь дуэт.
Лев поднялся, всем своим видом показывая, какой ерундой он тут занимается исключительно из дружеских чувств к Томбасову. Блондинка же на сцену почти запрыгнула, сияя, слово новогодняя гирлянда. И умудрилась по дороге прощебетать: