Меня ввели за две недели на главную роль героя-любовника Дона Карлоса. Первый раз я сыграл на выездном спектакле в Орехово-Зуеве, Ганшин предупредил меня, что взял с собой «много бумаги и карандаш» и будет писать замечания. Актеры перемигнулись. Начался спектакль. Музыка. Появляемся мы с Сашей Бурцевым (он играл слугу «дона») под аплодисменты: картина «Убийство на улице Данте» еще сравнительно недавно прошла с шумным успехом.
Вдруг в зале чей-то голос что-то выкрикивает. В партере возмущенно зашикали. Играем дальше. Опять тот же голос. В зале шум. Я растерянно смотрю на партнера, Саша шепчет: «Не обращай внимания. Какой-то пьяный. Сейчас выведут». Оказалось, это Ганшин до начала успел смотаться в ближайшую забегаловку и, не утруждая себя записью впечатлений о моей игре, решил делать замечания по ходу спектакля, прямо из зала. От дирекции театра происшедшее, конечно, скрыли – Ганшин и без того был на грани увольнения. А когда-то он был знаменитым актером Театра Таирова и играл там главные роли!
Б.Н. Толмазов ставил спектакли в полемике с Н.П. Охлопковым. Собственно, полемики как таковой не было. Была неприязнь, притом взаимная, – Гамлета не дал сыграть! Диктатор! Культ личности! К тому же приблизил к себе Дудина, которого Толмазов терпеть не мог. Дудин отвечал ему тем же.
Толмазов на репетициях «Кресла номер 16» Д. Угрюмова и «Маленькой студентки» Н. Погодина много говорил об органике, правде, действии, задачах, биографии образа, беспрерывно апеллируя к Станиславскому, но в результате ставил второсортные спектакли, исполненные пионерского задора и казенного оптимизма. И в том и в другом спектакле было много песенок, «танчиков», дешевки, на которую охотно клевал невзыскательный зритель. Правда, справедливости ради надо сказать, что в «Кресле» были симпатичные актерские работы В.А. Любимова, Г.П. Кириллова, А.А. Бурцева.
Главную роль старой актрисы, ныне суфлера, играла Мария Ивановна Бабанова. Играла про себя, про свою судьбу, насколько скудный материал позволял играть. Во втором акте она пела романс-воспоминание о театре, о своем актерском прошлом, и у любивших Бабанову, знавших ее судьбу, навертывались слезы. Эту же роль во втором составе играла К.М. Половикова, актриса громкой славы в Театре Революции и такой же грустной судьбы в театре, руководимом Охлопковым.
Пьесу главного редактора журнала «Театр» Николая Федоровича Погодина играла молодежь. В роли двадцатилетней «маленькой студентки» притворялась Вера Марковна Орлова, хорошая комедийная актриса, претендовавшая на молодые роли, поскольку эпитет «вечно юная» прочно закрепился за Верочкой Орловой… Я играл Льва Порошина, «стилягу» в узеньких брючках, которые не мешали ему быть талантливым физиком и положительным героем, на чьи остроты зал отвечал хохотом и аплодисментами. Я был доволен, я был просто счастлив от похвал Николая Федоровича Погодина, в доме которого на банкете произнес тост, вызвавший общее восхищение и очень понравившийся хозяину: «Антон Павлович Чехов сказал, что, если на стене висит ружье, оно должно выстрелить. Ружье Николая Федоровича выстрелило. Так выпьем же за человека с ружьем!!» Боже, стыдно вспоминать. Но ведь я так думал тогда и говорил искренне.