Словом, не принял Высоцкого «Современник» в свое святое братство, не из ревности, не по злобе – просто не сумел разглядеть и понять, – и пошел Высоцкий искать свою судьбу дальше. «Я прийти не первым не могу! – споет он потом в замечательной своей песне об иноходце. – Я скачу, но я скачу иначе… По камням, по лужам, по росе… Говорят, он иноходью скачет. Это значит – иначе, чем все…»
Все, что Бог ни делает, – к лучшему. Так вышло и с Володей. Наш отказ привел его к Любимову, к Галилею и Гамлету, привел его к самому себе…
Даленок и его сокурсник Витя Павлов были, как сказано, наоборот, приняты на «ура». На втором, заключительном туре они играли первую картину из «Голого короля». Даль – Генрих, Павлов – Христиан. Играли в костюмах из нашего же спектакля с нашими же актерами, которые им подыгрывали. Уже после первого тура мы недоумевали, зачем ему дальнейшие испытания:
– Олег Николаевич! Олег! Ну зачем ему мучиться на втором туре? Парень – блеск! Ты что, сам этого не видишь?
– Парень действительно хороший. Но порядок есть порядок: мы зачем-то принимали Устав? И потом, второй тур ему только на пользу. Поверьте мне. Такому надо закаляться. К тому же он не один. Есть Павлов. Сыграют на показе Генриха и Христиана, а потом сразу введем их в спектакль – пусть дублируют Земляникина и Круглого. И спектаклю на пользу, и наш Устав не нарушен. Все должно быть разумно и справедливо.
Второй тур стал праздником. Партнеры подыгрывали новичкам, как на премьере. Принцесса Генриетта – Дорошина, смешная, длинноногая, с тонкой талией, наша круглолицая Нинка рдела от любви к Генриху – Далю маковым цветом. И Павлов, и Даль, оба были в ударе. Потом, уже войдя в спектакль, они, к сожалению, так в нем никогда не играли, хотя были лучше первых исполнителей во много раз.
Даля мы называли Даленком. Точно – Даленок! Олененок. Еще не Олег: Олежек. Олег у нас – Ефремов. Но и не Лелик. Лелик – Табаков. Итак, Олежек Даль, или Даленок. Насколько я знал и понимал Большого Олега, он должен был обожать Олега Маленького. По многим причинам. По какому-то внутреннему сходству натур, да и по внешнему тоже. Посмотрите на фотографию молодого Ефремова, вспомните ефремовского Ивана-дурака в Центральном Детском или слугу в «Мещанине во дворянстве». Даленка можно принять за его младшего брата. Да, Олег Даль скорее происходит из «породы Ефремовых», чем от далекой датско-немецкой ветви знаменитого Владимира Даля – составителя толкового словаря и врача Пушкина. Кстати говоря, потомок ли он его, я не знаю до сих пор. Взглянешь на молодой портрет «предка» – вроде похожи, да и Даленок в подпитии туманно на это намекал, однако в трезвом виде никогда на эту тему не заговаривал.