.
В этот же день, здесь же, в Вене, Максимилиан выдал замуж свою внучку Марию за брата Анны Богемской и Венгерской Людвига. Брак этот был предрешен, когда Мария лежала в колыбели, а рождения Людвига только ожидали. Если бы он родился девочкой, история Европы сложилась бы иначе. Но Людвиг уже во чреве матери оправдал надежды политиков и родился женихом. Жениху было девять, а невесте десять лет, они говорили на разных языках и понять друг друга не могли. Было решено, что после венчания супругам не следует видеться, и их развезли по разным странам: Людвиг вернулся на родину, а молодая «жена» осталась с дедушкой.
Впрочем, короли играют не только политические свадьбы. Иногда при дворах устраиваются еще и свадьбы «потешные». Такие свадьбы были очень популярны в России в начале XVIII века. Правда, иногда их «потешность» у современного человека вызывает серьезные сомнения. Но царям нравилось…
В 1701 году Петр Великий женил одного из своих шутов. Этой свадьбой Петр предвосхитил игры исторических реконструкторов, столь популярные в современной России. Всем гостям было велено одеться в костюмы рубежа XV–XVI веков. Даже на лошадей надели серебряные конские доспехи, подобающие случаю. Женщины ехали в старинных колымагах. Во время свадебного пира гостям подавали напитки и кушанья, принятые на Руси 200 лет назад. Джон Перри, оставивший воспоминания об этой свадьбе, писал:
Напитки были невкусные, и самые лучшие из них, как в старинное время, сделаны были из водки и меду; и все обязаны были пить их… в этот день никто не получил ни одного стакана хорошего пива и ни капли какого бы то ни было вина. Им говорили, что отцы их не пили этого напитка, а потому и им пить его не следует.
Сам Петр, одетый в платье «обычного» боярина, веселился среди гостей. А роли царя и патриарха исполняли ряженые.
Следующей «потешной» свадьбой при дворе Петра стала свадьба Никиты Моисеевича Зотова. Когда-то Зотов был учителем Петра и обучал юного царевича чтению и письму. Царь высоко ценил своего учителя, сделал его заведующим своей походной канцелярией и возвел в графское достоинство. Но когда Никита Моисеевич, будучи глубоким стариком, решил жениться на молодой вдове, Петру, видимо, вспомнились и чистописание, и псалтырь, и прочие обиды детства. Царь решил превратить свадьбу своего учителя в маскарад. Напрасно сын Зотова, Конон, просил Петра избавить отца от посмеяния. 400 гостей были наряжены в национальные костюмы разных народов. Приглашения на свадьбу разносили самые сильные заики, каких смогли найти по всей России. Скороходами назначили толстяков. Шаферами и дружками — древних стариков. Ганноверский резидент в Петербурге Фридрих Христиан Вебер в своей книге «Преображенная Россия» так описывает эту свадьбу: