Я также подтверждаю дезориентирующее, немного пугающее внутреннее чувство, которое создает духовная де- и реконструкция. Да, странно сомневаться в тех опорах, на которых когда-то держалась ваша вера. Если вы привыкли следовать правилам, как я, хороший христианский солдат, то задавать новые вопросы кажется бунтарством и вызовом, и ваш собственный голос будет довлеть над вами. Это нормально, и мне очень жаль. Я бы хотела, чтобы духовное любопытство поощрялось в нашем обществе, как в иудейской традиции.
Как написала моя дорогая подруга Рейчел Хелд Эванс, ныне покойная, в книге «Вдохновение» (англ. Inspired):
Для иудеев напряженность и вопросы, порождаемые Писанием, — это не препятствия, которых нужно избегать, а возможность для участия, приглашение присоединиться к Великому и вечному разговору между Господом и Божьим народом. В то время как христиане склонны обращаться к Писанию, чтобы закончить разговор, иудеи обращаются к Писанию, чтобы его начать.[67]
Увы, наша духовная культура оперирует абсолютными понятиями, поэтому любопытство воспринимается враждебно. Вполне разумно, что отдавая предпочтение трудным вопросам, а не легким ответам, вы чувствуете себя некомфортно. Все, что я могу предложить вам, — это мой опыт. И да, хотя в моем процессе и были потери, я бы никогда не вернулась к тому напряжению ни за какое общественное одобрение в мире. Я не могу адекватно объяснить, какое освобождение дает ответ на вопросы. Я просто свободна. Больше никаких пряток, никаких разговоров в подсобке только с безопасными людьми, никакого страха. Я по ту стороне трудного пути, и все это того стоило.
Наша жизнь стала очень обширной — полной новых людей, идей. Я обнаружила целый мир, о котором не подозревала, и он изменил мою жизнь. Он отмечен добротой и любопытством, и он настаивает на том, что Благая Весть должна быть доброй. Если раньше я была популярна, но глубоко страдала внутри, то теперь я менее популярна, но я пылаю святым огнем внутри и снаружи. Я бы не отменила ни одной секунды из последних нескольких лет.
Возможно, это покажется излишним, но у вас есть разрешение говорить честно. Вы можете задавать трудные вопросы о вере. Вам разрешается пересматривать то, чему вас учили. Серьезный верующий человек готов развиваться. Иудейские раввины первого века были бы потрясены тем, как процесс поиска превратился из способа развития в повод для тревоги. Иисус не просто так рассказал интересную историю о бурдюках. Эта история стала для меня источником утешения на протяжении десяти лет.