У неё слёзы по щекам покатились. Вот уж где п**дец так п**дец... Херасе я нагрешил в прошлой жизни, что мне в этой такое воздаётся.
— Типа... Ну, это, — почесал я репу. — Кто тебя наказывает? Я тебе просто говорю — пошла н**уй. Это же не значит, что тебя ни один мужик здесь никогда не трахнет. Да вон, бери любого. Кто тебя тут знает-то? Да никто. Хочешь, вон, Гроя выкупи. Он после отсидки точно долго кривляться не ста...
Пощёчина, видать, стала последней каплей. Перед глазами всё померкло, а в следующий миг я, целый и невредимый, очутился перед обалдевшей Сандрой.
— Уф! — воскликнул я. — Ну, п**дец, мать, наливай, а то уйду. Такое было — охереешь.
Я, в общем-то, был готов ко всему. К тому, что Сандра меня убьёт. К тому, что кинется мне на шею и попросит прощения (ещё бы, б**дь, чуть хофнеровский бас не расхерачила, дура!). К тому, что на пинках выгонит меня из своего злое**чего сарая.
Но Сандра превзошла ожидания. Она сделала вид, будто меня вообще нихера не существует. Уселась на стул и уставилась в сторону отсутствующим взглядом.
«Вот п**да!» — с восхищением подумал я. И тут же воодушевился.
Там, где лузер и задрот видит бетонную стену, виртуоз и альфа-самец вроде меня видит возможность. Ибо ну и чё — стена? Стена на тебя не орёт, гитарами не кидается, е**ло не бьёт. Как по мне — шикарный расклад.
— Короче, — сказал я, усевшись по-турецки на пол, — есть тема. Мне похер, не разговаривай со мной, притворяйся, что не слушаешь — это херня. Колян пропал. Уже, наверное, двое суток как... — Тут я замешкался, потому что не представлял, сколько провёл за решёткой. Мог и неделю проваляться там, с меня станется. Но по ощущениям прошло несколько часов, не больше. — Разведка доложила, он застрял на охеренном уровне Ямы. Я встречался с его батей из реала. В общем, этот долболюб закодил сыну бессмертие. Когда ему здоровье в ноль выносят, он отрубается, а на респаун не переносится. Вот он там и лежит, как у**ок, а в него всякая нечисть пиками тычет. И это хорошо, если пидорнуть не соберутся! А если соберутся? Не, мне-то, опять же, похер, я эту тайну сохраню навсегда, и осуждать пацана не буду. Как говорится, если без взаимного согласия — значит, не пидарас. И если ему даже вдруг понравится, и он решит проложить себе голубую дорогу в жизнь — х*й с ним, его право, его выбор...
Тут я запутался, схватил себя за голову и попытался глубоко дышать. Спокойно, Мёрдок. Мысль — она ведь была. Где-то тут, рядом. Х*ли ты? Ищи, уёжище! О чём сказать-то хотел? И почему опять всё на пидарасов свёл? Экси, дура... Вот плохо она на меня влияет, говорил же. Чего там, братан не может нормальную защиту нарисовать? Сапожник чёртов, никакого толку. Лучше бы в зоопарк сторожем устроился. Клетку с черепахами охранять.